Наедине

— Ну да, — невозмутимо отвечает мама.

— Но зачем?.. Подожди, — я поднимаюсь с подлокотника. — Я против ресторана и вообще любых других инициатив по празднованию моего дня рождения, даже самых тихих и самых мирных.

— Симочка, просто положись на нас с папой.

— Нет-нет-нет, — останавливаюсь напротив нее. — Мама, я очень прошу вас остановиться. Я не буду отмечать свой день рождения, а вы не будете на этом настаивать, ладно?

— Ладно, — слишком быстро соглашается мама. — Отменяем ресторан, устроимся прямо здесь, в нашем доме. Позовем Володю, и…

— Зачем вам Володя? — теряя терпение, обрываю я, положив ладонь на спинку дивана.

— Как это зачем? Вы с ним столько лет вместе!

— Я с ним не встречаюсь, мам.

— А он знает об этом?

— Конечно, знает, Даже если не верит, — я устало отвожу с лица прядь волос.

— Он звонил мне вчера, — внезапно огорошивает мама. — Спрашивал, что мы планируем делать, как будем тебя поздравлять…

— Никак! — отрезаю я. — Вы никак не будете меня поздравлять. И он не будет. Если вы намерены настаивать на своем, вам придется связать меня и засунуть кляп в рот.

— То есть, ты хочешь провести вечер дома в одиночестве?

— Я останусь с Мишкой.

— Но это ведь… не серьезно?

— Серьезнее некуда.

— А как же Володя? Ты ведь его любишь.

— Думаю, я никогда его не любила. Теперь мне есть, с чем сравнивать, — не желая углубляться в эту тему, я перевожу взгляд на плазму и тянусь к пульту. — Ты пересматривала свой спектакль. Почему бы нам не посмотреть его вместе?

* * *

Перед тем, как покинуть родительский дом, я решаю заглянуть в свою старую комнату, чтобы забрать игрушечного клоуна, подаренного когда-то моей маме самим Лицедеем. Не знаю, откуда возникло это желание, но игрушку я теперь собиралась держать при себе. Как призрачную связь с Лицедеем. Раскрашенную, набитую ватой тряпку, которой он придавал слишком большое значение.

В моей комнате все осталось так же, как и было при мне, за одним-единственным исключением: клоуна на своем привычном месте я не обнаружила. Потратив десять минут на поиски, я заглянула во всевозможные места, проверила шкафы и полки, но клоун испарился бесследно. Сообразив, что в комнате его не найти, я почувствовала легкий холодок по коже. Кто мог его забрать? Разумеется, это не мои родители.

Лицедей имеет доступ к моей комнате?..

Он мог проникнуть сюда до того, как родители вернулись в город, вряд ли они оставляли в свое отсутствие полк охраны. Но даже если так, он все равно был тут, копался в моих вещах, зачем-то забрал свой подарок маме, что вовсе не имеет смысла. О чем он вообще думал?

Позвонивший Мишка сообщил, что заберет меня минут через тридцать. Сбросив звонок, я покинула комнату и направилась по коридору к лестнице, как вдруг одна из дверей распахнулась прямо перед моим носом, а человек, показавшийся оттуда, едва не сбил меня с ног.

Я остановилась, и он тоже замер на одном месте, глядя на меня со смесью удивления и смутной опаски. Это показалось странным. Я впилась взглядом в его лицо, пытаясь сообразить, почему оно кажется мне таким знакомым. На вид мужчине не больше тридцати, высокий, темноволосый, с широкими плечами под тонкой спортивной курткой. Казалось, он тоже изучает меня взглядом, не решаясь заговорить первым. Тишину нарушает мой голос:

— Кто вы такой?

И он отвечает:

— Я работаю на вашего отца.

— Никогда не видела вас прежде, — хотя это неправда, где-то я его точно видела, но где, вспомнить становится очень трудно.

— Неудивительно. Я редко захожу в дом, — он прячет ладони в карманах черных штанов.

— Но сейчас зашли, — подчеркиваю я, не теряя надежды собрать пазл воедино и понять, наконец, почему этот мужчина кажется мне таким знакомым. — Что вы там делали?

— Анатолий Степанович забыл дома свой ежедневник и просил меня привезти его, — невозмутимо отвечает он, в качестве доказательства демонстрируя мне книжицу в кожаном переплете. Я перевожу взгляд с нее обратно к его лицу:

— Может, вы собираетесь выведать оттуда важную информацию?

Мужчина усмехается:

— Анатолий Степанович мне доверяет, — усомниться я не успеваю, в этот момент звонит его телефон. — Это он, кстати, — и мужчина прикладывает аппарат к уху, докладывая моему отцу, что ежедневник обнаружился и скоро прибудет к нему. Мужчина стоит достаточно близко, чтобы я распознала голос отца, так что сомнения на его счет меня покидают. Посторонившись, я даю возможность пройти мимо меня к лестнице, после чего проскальзываю в приоткрытую дверь, оказываясь в папином кабинете. На первый взгляд, тут все в полном порядке. Но мужчина мог взять отсюда что-то еще, кроме ежедневника, и обыск ему при этом устраивать было совсем необязательно.