Наездница. Сожженная тобой

За окном занималась тусклая осенняя заря, когда я постучалась в комнату Алисии. Она открыла далеко не сразу — растрепанная, сонная, слегка помятая.

- Ты? - она смерила меня недоверчивым взглядом. - В такую рань?

- Да, - я смущенно опустила глаза. - Нужна твоя помощь, Лис.

Охая и ворча, подруга накинула халат и пошла следом за мной. То, что она увидела в моей спальне, заставило ее мигом стряхнуть с себя остатки сна.

- У тебя менструация? - она в ужасе оглядела разбранную кровать. Застывшие в живописном беспорядке одеяло, подушки... И пятна крови, алыми отметинами выделяющиеся на белоснежной простыне.

Я помотала головой. Можно было соврать, но... Количество лжи, произнесенной мной за последний год жизни, достигло своего предела. Мне больше не хотелось врать и что-либо скрывать от нее. К тому же, Алисия все равно узнает о нас с Адамом. Как и все остальные.

- Так... - она побледнела и оперлась рукой о резную спинку. - Умоляю, скажи, что это был твой жених!

Она умоляюще посмотрела на меня, но я молча поджала губы и ответила ей прямым, немного вызывающим, взглядом.

- Нет! - застенала Алисия и закрыла лицо ладонями. - Ду-у-ра! Какая же ты дура, Марс!

Она наощупь села на краешек кровати, но тут же вскочила на ноги, вспомнив, какое непотребство творилось в этой постели ночью. Я расслышала тихие всхипы и с удивлением отметила, что девушка плачет. По-настоящему.

- Адам поговорит с отцом и попросит моей руки. У нас все будет цивилизованно. Он теперь...

Невестка не дала мне договорить.

- «Цивилизованно»? - прошипела она, опуская руки и потрясенно глядя на меня. - Ты серьезно думаешь, что О'Коннор разорвет договоренность с герцогом и благословит вас?!

- Да! - слова подруги подкрепили мои сомнения, но я задавила ростки беспокойства в душе, не позволяя себе даже думать о плохом исходе. - Он мой отец, и не может желать зла единственной дочери. С Кавендишем я не буду счастлива!

- Ты маленькая, эгоистичная идиотка! - заявила Алисия. Она больше не плакала, теперь в ее перекошенном лице читалась откровенная ненависть и разочарование. - Думаешь только о себе! Тебе совершенно неважно, что от твоего решения пострадают близкие люди... Нас всех перестанут принимать в высшем обществе. Мы станем изгоями на долгие, долгие годы... Если у меня родится дочь, ей никогда не выйти замуж за хоть сколько-нибудь уважаемого человека...

- А ты жестокая, - с обидой произнесла я и отошла к двери. Приложила к дереву ухо и прислушалась. - Мне казалось, что, встретив Холла, у тебя могло бы получиться проявить хоть капельку сочувствия. Понять, каково это — любить мужчину...

Алисия побледнела и прекратила наступление. Я задела ее за живое — упоминание журналиста вызвало у обычно сдержанной британки целую гамму чувств.

- Это не любовь, - пробормотала она, - а испытание, которое Бог послал мне, чтобы проверить на прочность... И я выдержу его!

Девушка с достоинством подняла подбородок, смотря куда-то вдаль. Ее взгляд преисполнился светлой, торжественной грусти, а пальцы мелко задвигались, словно перебирая невидимые четки. В наступившей тишине ясно прозвучали отголоски дальних голосов - особняк пробуждался ото сна.

У нас оставалось не так уж много времени.

- Давай поменяем простыни, - приняла решение Лис. - Не хватало, чтобы сплетни пошли раньше времени... Когда придет служанка, я скажу, что переутомилась на балу, и кровь пошла из-за ребенка.

Алисия непроизвольно взялась за небольшой живот, и до меня только сейчас начало доходить. Ее полнота, хлопоты о чести семьи и расстройство из-за моего решения...

- Ты беременна?!

- Надо же, и как ты догадалась? - едко сказала она. - Замужняя беременная женщина — эка невидаль!

- Но почему ты не сказала мне раньше? - я все еще пыталась осмыслить новость.

- И что бы это изменило? Ты удивительно слепа и бесчувственна, когда дело касается других людей, Марс! Уже все в курсе — граф О'Коннор, Клифф, даже твой твердолобый конюх, и тот давно раскусил меня, а ты все никак не могла сложить дважды два... Ну, чего смотришь? Снимай простынь!

Я не нашлась, что ответить. Мы с ней молча перестелили белье, осторожно выглядывая в коридор и пробираясь из комнаты в комнату. Когда с подменой было закончено, я попыталась обнять ее, произнести слова благодарности... Получилось нескладно и неумело.

- Нет, Марс.

Лис отстранилась от меня. В ее темных глазах раскинулся безбрежный, скованный вечным льдом океан.

- Это конец. Я устала искать оправдания твоим поступкам, потворствовать грехам и...Объяснять, прикрывать... - она устало махнула рукой, отчаявшись подобрать нужные слова. - В общем — всё. Я собираю вещи и возвращаюсь в Ирландию, к Годвину. Не желаю иметь с тобой никаких совместных дел...

И бывшая подруга скрылась в спальне, закрыв дверь прямо перед моим носом.

После завтрака семьи аристократов начали разъезжаться по домам. Богатые экипажи, украшенные лепниной, трогались и покидали Оакс, мешая копытами и колесами грязь. Вскоре пришел и наш черед.