Награда

Она сражалась со схватками еще час, потом приехал наконец доктор. Роберт совершенно извелся, глядя на ее страдания. Это бесчеловечно! Он не понимал, почему до сих пор ее не увезли в родильный зал, не дали наркоз, но акушерка сказала, что рано, а кроме того, Гоэль хотела оставаться в полном сознании. Для Роберта это прозвучало чудовищно. Больше он никогда не подвергнет ее ничему подобному, как бы ни любил, какой бы молодой, здоровой и готовой рожать еще она ни была.

Схватки становились такими сильными и частыми, что слились в одну непрерывную боль. Гаэль уже не могла говорить, только плакала и кричала. Облегчения не было. Он то и дело порывался послать за акушеркой, чтобы позвала доктора, но Гаэль, вцепившись в него, не позволяла:

— Они тебя прогонят!

— Мне все равно. Пусть сделают хоть что-нибудь. Это же невыносимо…

Его последние слова потонули в диком крике. Лицо Гаэль исказила судорога, глаза едва не выкатились из орбит.

Акушерка, вбежавшая в палату, принялась кричать на Гаэль:

— Немедленно прекратите! Дышите глубже, не тужьтесь, иначе придется накладывать швы! Своим поведением вы только вредите себе!

Но Гаэль ее не слушала, и акушерка предложила Роберту уйти.

— Нет, я никуда не уйду, — твердо заявил Роберт, не сводя глаз с лица вопившей что есть сил Гаэль. Вдруг бедняжка с пронзительным криком выгнулась дугой, и у нее между ног под простыней что-то шевельнулось. Тут же раздался крик, и акушерка откинула простыню. Там, весь в крови, возился младенец и, широко открывая крошечный ротик, плакал. Роберт смотрел на него, и по щекам его струились слезы. Девочка. Их дочь.

Немного придя в себя, Роберт поцеловал жену: он в жизни не любил никого так, как любил Гаэль, особенно в этот момент.

— Все-таки вышло по-вашему, — процедила акушерка обвиняющим тоном, и Гаэль улыбнулась.

— Именно! И в обморок я не упал! — с гордостью воскликнул Роберт.

Его упрямая жена добилась своего: он присутствовал при родах.

Акушерка позвала дежурного врача, и тот таким тоном, словно присутствующие устроили пьяный дебош и разгромили палату, спросил:

— Что здесь произошло?

Роберт и Гаэль дружно расхохотались.

— Я знала, что ребенок вот-вот появится, но акушерка твердила, что еще рано.

— Иногда ситуация может измениться очень быстро, но, как правило, не во время первых родов, — пробурчал доктор, пытаясь оправдать действия акушерки.

— Я так счастлива, что ты здесь, — сказала Гаэль мужу.

— И я! — радуясь как мальчишка, объявил Роберт, глядя на измученное, но счастливое лицо жены.

— Вы умудрились ввергнуть в хаос весь госпиталь, — язвительно заметил доктор. — Где это видано, чтобы роды проходили без специально обученного персонала, да еще в присутствии будущего отца, да без обезболивания!

В палату вошла старшая акушерка и, взглянув на роженицу, улыбнулась:

— Ну и молодец! Может, придет время, и мы изменим правила. Ведь как это здорово, когда первый крик новорожденного слышат оба родителя.

Роберт и Гаэль ни за что не хотели расставаться с дочкой, но ее унесли. Акушерка привела Гаэль в порядок, помогла расчесать волосы и предложила помочь с макияжем, но роженица отказалась: ей было абсолютно все равно, как она выглядит, — главное, что муж рядом. Нет, француженки определенно ненормальные!

Наконец новорожденную принесли обратно. Девочка весила ровно девять фунтов и была настоящей красавицей, точной копией Роберта: с такими же темными волосами и глазами, ничего похожего на светловолосую и голубоглазую Гаэль.

Они решили назвать ее Доминикой, посчитав, что это имя очень подойдет девочке. Роберт был на седьмом небе от счастья, что она похожа на него, и называл Гаэль самой удивительной женщиной в мире. Жена спокойно лежала и выглядела так, словно ничего особенного не произошло, словно не было нечеловеческих страданий последних часов. Она была просто счастлива, а когда ей дали на руки дочь, и вовсе стала похожа на Мадонну. Итак, на свет появилась Доминика Давенпорт Бартлет. Давенпорт была девичья фамилия матери Роберта, и Гаэль согласилась, что это звучит красиво. Ей хотелось бы, чтобы вторым именем дочери было Ребекка, но если для него это важно, пусть будет так. Она не собиралась нарушать фамильные традиции и хотела, чтобы муж был счастлив, хотя бы потому, что столько сделал для нее. Теперь у нее есть все: дом — полная чаша, прекрасная работа, любимый и любящий муж и красавица-дочь, — прямо как в волшебной сказке.

Глава 11

Роберт так опасался за малышку, что привез детского кардиолога, чтобы проверить, не родилась ли она с пороком сердца, но Доминика оказалась совершенно здоровой.

После недели в госпитале Гаэль с новорожденной наконец-то вернулись домой. Роберт уже успел нанять квалифицированную няню. Гаэль предпочла бы сама ухаживать за ребенком, но Роберт хотел проводить больше времени с женой, вместе путешествовать, так что помощь няни не будет лишней.

В результате у Гаэль образовалось столько свободного времени, что она не знала, что с ним делать. Правда, приходилось кормить малышку по часам, но это такое удовольствие!