Найди меня. Сейчас

Я слышу свои крики и жалкие рыдания. Вижу охранника, стоящего со скрещенными на груди руками у двери камеры. И лишь через несколько минут его монотонный голос произносит: «Ну ладно, пацаны, хватит, валите отсюда». Ганнибал свистит, после чего все выходят из камеры.

Вспоминается чувство мучительного страха, когда ты не знаешь, когда и где это случится снова. Но знаешь, что случится наверняка. С той же зверской жестокостью. Беспощадностью. Мои глаза закрыты, почти зажмурены, но я вижу слепяще-яркий свет в камере. Не могу перестать видеть перед собой Ганнибала и его дружков. Понятия не имею, где они поймают меня в следующий раз. Один пинает меня в бок, другой сует в рот мысок своего ботинка. Я боюсь пошевелиться. Жжение на коже, запах.

– Рис, старик, что с тобой?

В мое сознание проникает голос Малика. Я глотаю ртом воздух.

– У тебя ест сигарета? – сиплю я.

Он протягивает мне пачку, и я пытаюсь вытащить из нее сигарету дрожащими руками. Пачка падает на пол, Малик ее поднимает. Берет сигарету, кладет в рот и закуривает. Потом отдает мне.

– Сообщить Эми? – предлагает он. В его голосе слышится беспокойство.

– Нет, – быстро отвечаю я.

– Не хочешь рассказать мне, что произошло?

– Ничего. Скоро пройдет, – говорю и глубоко затягиваюсь. Руки трясутся. Конечно, ничего не пройдет. Но Эми не должна узнать. Никто не должен узнать, что произошло. Ни в прошлом, ни вчера. Если они отправят меня в клинику, Джинни обречена.

– Позвонить Тамсин? – не отстает Малик.

Тамсин! Свет в моей темной жизни. Я не могу так с ней поступить. Не могу встретиться с ней в таком состоянии. Если задуматься, мне вообще не стоит больше с ней встречаться. Я непредсказуем и сломлен.

– Нет. Пожалуйста, Малик. Мне нужно успокоиться, – уверяю его.

– О’кей, тебе виднее. Но дай знать, если я смогу чем-то помочь, ладно? Кстати, ты сейчас засыплешь пеплом все одеяло.

Сметаю пепел с постели и молча киваю. Малик приносит с кухни пепельницу и ставит рядом. Сигареты тоже оставляет.

Хотя у меня по-прежнему дрожат руки, мне удается закурить следующую сигарету. Как только Малик выходит из комнаты, в голове у меня вновь вспыхивают картинки. Во рту появляется привкус крови. Чтобы перестать видеть эти рожи, я прижимаю к глазам кулаки, но ничего не получается. Сидя в кровати, раскачиваюсь вперед-назад. Быстро дышу. Пытаюсь сконцентрироваться на звуках здесь и сейчас. На дыхании. Мне плохо, и в то же время меня одолевает такая ярость, что хочется что-нибудь сломать.

Я выкуриваю одну сигарету за другой. Хотя и собирался бросить ради Тамсин. Но сейчас все это не имеет значения. Когда упаковка пустеет, я поднимаюсь. Надеваю штаны и футболку и иду в магазин на углу. Там покупаю две пачки сигарет и бутылку водки.

37 Тамсин

Как же я рада наконец открыть дверь квартиры и вдохнуть знакомый запах своего жилища! Поставив рюкзак на пол, со вздохом опускаюсь на кровать. Дома.

Обвожу взглядом комнату. Две недели у родителей показались вечностью, и я счастлива оказаться снова в окружении своих вещей. Здравствуйте, мои дорогие книжки, здравствуйте, мои чудесные пластинки. Тут мне приходит в голову, что у меня до сих пор не было возможности послушать подарок Сэма. Он подарил мне пластинку британской группы новой волны[20] Modern English. Достаю ее из рюкзака и кладу на проигрыватель. Ударные и гитара, немного прохладная атмосфера начала восьмидесятых. Робби Грей поет, как остановит мир, чтобы слиться со своей возлюбленной. Чарующий текст.

Я закрываю глаза. После двух недель в Мэне получаю дикое удовольствие, оставшись одна. Единственное, что понравилось бы мне еще сильнее, – это быть вдвоем с Рисом. Похоже, у него сломался мобильник, потому что он уже два дня не принимает сообщения.

Вытащив телефон, решаю попробовать еще раз. Пришло новое сообщение. Но когда я открываю его, у меня сердце уходит в пятки. Оно от Доминика.

Рад был увидеться с тобой на Рождество. Надеюсь, не в последний раз!

Меня передергивает. Почему он не оставляет меня в покое? Пишу сообщение Рису:

Я вернулась. Не знаю, что случилось с твоим телефоном. Сообщения почему-то не доходят.

Понимаю, что звучит по-идиотски, но надеюсь, возможно, на этот раз под моим сообщением появятся две галочки. Нет. Я стараюсь не волноваться. И уже не раз прокляла себя, что не взяла номер телефона Малика.

Несмотря на усталость после перелета, я обуваюсь. Мне нужно к нему. Нужно наконец с ним увидеться. Почувствовать его. Тоска по Рису сводит меня с ума. И только предвкушение встречи помогло мне пережить последние несколько дней с родителями.

Я жму на кнопку звонка, и через секунду дверь с жужжанием открывается. Тяну ее на себя. Сердце быстро колотится, настолько я рада, что опять встречусь с Рисом. С моих губ не сходит улыбка, пока я перепрыгиваю через ступеньки. Но она угасает, стоит мне увидеть выражение лица Малика. У него встревоженный вид.