Наказание страстью

Кто знает, впустит ли она его в дом на этот раз. Не то чтобы его это заботило. Его мать никогда не была милой и любящей особой. Как только отец отрекся от Грэя, мать притворилась, что у нее нет сына.

Отчасти ему нравилось, что говорят ее подруги у нее за спиной по поводу сына. По крайней мере, то, что его ошибочно признали виновным в преступлении, дало Грэю это преимущество. Хотя это вряд ли перевесило минусы.

Дорога от ресторана до особняка на Легар‑стрит заняла около пяти минут.

Он вышел из машины и направился к входной двери. Блейкли медленно последовала за ним. Он нарочно не просил ее остаться в машине, не приглашал пойти за собой. Она должна была решить сама, как ей поступить.

Он подумал, что после общения с Мартином она, скорее всего, выдержит встречу с его матерью.

Грэй не стал стучать. Зачем ему это делать, если он вырос в этом доме? Но он испытал странные чувства, входя в парадную дверь после долгого отсутствия. Место выглядело точно так же, как восемь лет назад. Те же зеркала и картины на стене.

И это неудивительно. Его мать – человек привычки. Когда ей выпадала такая возможность, она каждый раз выбирала путь наименьшего сопротивления. Именно поэтому она стала такой прекрасной и выгодной женой.

Пройдя по коридору, Грэй взбежал по широкой лестнице на второй этаж и направился в комнаты, в которых давно жила его мать. Открыв дверь, он не удивился, увидев, как она в ярости расхаживает взад‑вперед.

Она не обернулась, очевидно не услышав, как он вошел. Но как только она заметила Грэя, сразу выплеснула на него свой гнев.

Стремительно подойдя к нему, она выкрикнула:

– Кем эта сучка себя возомнила? Шантажировать меня после стольких лет? Я не имела к этому никакого отношения! И я не заплачу ей ни доллара, не говоря уже о двадцати миллионах.

Грэй покачал головой, пытаясь понять свою мать.

Но на этом ее напыщенная речь не закончилась. Слова срывались с ее губ, перемежаясь с ударами кулаков в грудь Грэя. Это было неожиданно.

Блейкли оттолкнула женщину от Грэя:

– Что вы делаете?

– Я не знаю, кто ты, но уйди отсюда!

– И не подумаю. Что бы ни происходило, у вас нет права нападать на вашего сына.

Мать Грэя рассмеялась, и от ее горького смеха у него по спине пробежала дрожь.

– Он не мой сын.

– Что‑что? – Блейкли опешила, упершись спиной в грудь Грэя.

Он рассеянно обнял ее за талию, крепко прижимая к себе.

Слова матери поразили его, но Грэй сдержался.

– Что, черт побери, ты хотела сказать?! – спросил он.

Взгляд матери метнулся к нему. Ее слепая ярость медленно отступила.

– Проклятье.

Махнув рукой на диван у окна во всю стену, она попросила его сесть. Грэй не стал садиться и только теперь заметил, что его мать держит в руке листок бумаги.

– Что это такое?

Нахмурившись, она помахала листком:

– Это шантаж.

– Кто прислал письмо? – спросил Грэй.

– Тебе, наверное, лучше сесть.

– Я постою.

– Твой отец убьет меня.

– Он отрекся от меня несколько лет назад, и мне с трудом верится, что ему есть дело до твоих слов и поступков.

Его мать покачала головой, на ее лице отразилась печаль.

– Вот тут ты ошибаешься.

Грэй с ней не согласился. Его отец не только проигнорировал настойчивые утверждения Грэя в своей невиновности, но и зашел так далеко, что полностью отказался от Грэя. Какой любящий родитель так поступит? Грэй всегда был для этого человека простой пешкой, которую можно контролировать и использовать по своему желанию. А когда Грэй спасовал, его принесли в жертву.

Родители Стоуна поддерживали его даже после того, как узнали правду о том, что тот убил сына их друга. Стоун годами скрывал эти подробности, защищая любимую женщину. Его семья поддержала его и приняла. Они даже устроили пышную вечеринку, когда он наконец вышел из тюрьмы.

Но, несмотря на то, что он был невиновен, семья Грэя отреклась от него, отрезала от семейного бизнеса и бросила на произвол судьбы.

Конечно, он мог убеждать себя, что ему лучше без матери и отца. И, если честно, он понял, что это именно так. Но он все равно очень обижался, когда люди, которые должны были поддержать его, отвернулись от него.

Мать Грэя поморщилась:

– О, не пойми меня неправильно. Ему не все равно, что откроется тайна, которую он так старательно скрывал.

– Ну, тогда расскажи мне все. Я с радостью узнаю его тайны.

Особенно после того, как Грэй получит доказательства своей невиновности. Еще приятнее будет требовать от отца доступа в компанию.

Блейкли села на диван в нескольких футах от матери Грэя.

– Читая между строк, я предполагаю, что Грэй не ваш сын, а сын вашего мужа.

Его мать смерила Блейкли взглядом:

– Угадала с первого раза. Она умная.

Да, безусловно, Блейкли умна. Чем больше времени он проводил с Блейкли, тем сильнее ценил ее сообразительность.

– Это письмо от его биологической матери? Она требует денег, чтобы сохранить секрет?

– И довольно много.

– Двадцать миллионов. Это то, что вы сказали ранее.

– Да.

Блейкли уставилась на него:

– Совпадение?

Он точно знал, о чем она спрашивает. Было ли совпадением то, что шантажистка требовала ту же сумму, которая была похищена? Может быть.