Наложница Властелина Черной Пустыни (СИ)

— Расслабься, впусти меня в себя, — хрипло попросил Дари.

Легко ему говорить. Когда вокруг беснуется толпа, заводя себя криками с каждым следующим ударом плети все сильнее, когда рядом стоит охрана, а он на глазах у всех держит меня на руках. Я должна позволить ему… все?

Войти в меня?

Я глубоко вдохнула его запах и чуть развела бедра. Вот это место у него на шее, где бьется горячий пульс, оно стало для меня ближе родного дома. В него я и уткнулась носом, губами, пока я чувствую пальцы Дари, проникающие в меня по миллиметру.

И что самое странное — я тоже хочу его касаться. Вести губами по шее вниз, вниз…

Дари произнес что-то длинное и хриплое, раскатистое, на чужом языке. Выругался рычаще. Но я поняла, что это для меня не плохо, а наоборот. Я достала его, достала до нутра.

Пока он так рычит — я в безопасности.

— Тебе нравится так? — Спрашивает Дари уже так громко, что я вижу, как косится на нас один из охранников. Мое лицо закрыто, он никогда не узнает меня, но я неудержимо краснею, понимая, что он догадывается, что тут происходит. Лишь мой судорожный выдох остается ответом Дари, и он этим удовлетворен.

Пальцы еще немного продвигаются внутрь, и я забываю дышать. Застываю, замираю на месте, чувствуя, как пульсирует что-то внутри.

— Нет, — говорит Властелин. — Я сделаю кое-что получше…

И его длинные пальцы покидают меня, но я чувствую, как влага, не замкнутая больше внутри, пачкает внутреннюю сторону бедер. Дари вынимает руку из-под платья и нюхает свои пальцы, а потом лижет их.

— Ты вкусная, — говорит он тихо и рокочуще, и я краснею неудержимо.

Он пересаживает меня поудобнее, а потом… откидывает покрывало, но так, что мое лицо и декольте видит только он. Его черные глаза пылают так, что я не могу смотреть на него, но его губы сухи и горячи, когда он касается ими моей шеи, ведет вниз и останавливается на груди.

— Все смотрят, — напоминаю я.

— Если ты захочешь, я их всех казню, — говорит Дари, и что-то сладко екает глубоко у меня в сердце. Неужели это… я? Вот такая, согласная с его жестокостью?

— Господин… — говорит полушепотом кто-то, подошедший к нему, и он быстро закрывает меня покрывалом. — Вы не желаете помиловать Лирину?

— Нет.

Голос Дари на редкость жесток. А потом его рука ныряет мне под юбку, в уже остывшую глубину, палец ложится на влажный узелок, от которого дергает острым чувством, и он произвносит очень ровным голосом:

— Ну что, Эйна, готова увидеть смерть твоей обидчицы? Смотри!

И его рука обхватывает мою шею, заставляя повернуть голову к помосту, куда приводят одетую в белое Лирину. Ее бедра соблазнительно покачиваются, пока она поднимается по ступеням, а грудь выпирает, даже когда ее руки закидывают вверх, чтобы заковать в кандалы на столбе. На лице ее легкая вуаль, и сначала палач срывает ее, вырывая возглас удивления из сотен глоток зрителей. А потом он достает кинжал и одним движением раскраивает ее платье на спине.

— Если ты захочешь, ее будут бить по лицу, — хрипло шепчет мне Дари. — А нет — будем смотреть, как ее грызет кнут. Пока она не умрет.

— Мне обязательно смотреть? — Спрашиваю я дрожащим голосом.

— Да, моя малышка. Обязательно.

И по его тону я понимаю, что спорить бесполезно.

Лирина вертит головой и ее глаза находят Дари. И расширяются от ужаса. Потому что она видит меня на его коленях и понимает, что ее место уже занято и умолять бесполезно. Палач потягивается, отходит в сторонку и берет из рук помощника длинный кнут.

Отходит, примеряется…

В тот момент, когда кнут свистит первый раз, раздается удар и вскрик Лирины, пальцы Дари нападают на меня. Одни мягко массируют чувствительный бутон между моих ног. Другие поглаживают вход внутрь, от чего из меня начинает течь сильнее. Зато вторая рука Дари на моей шее заставляет меня смотреть в сторону помоста.

Зато я могу зажмурить глаза.

Но следующий удар я все равно слышу. Жуткий свист, влажный чмок и отчаянный вскрик Лирины.

И чувствую горячее дыхание Дари на своей шее, ощущаю, как его пальцы ускоряются, обводя узелок по кругу, а у меня под бедром отчетливо твердеет его орудие.

Все это без зрения и без того слишком яркое впечатление. Поэтому я открываю глаза и смотрю, как палач разворачивает Лирину так, чтобы она не могла смотреть на нас, зато ее спина с двумя алыми полосами от кнута видна нам гораздо лучше. Кожа рассечена, сочится кровь, но Дари это как будто возбуждает только сильнее.

Он глубоко дышит, пока его пальцы играют с моим бутоном наслаждения и волны горячего удовольствия против моей воли начинают подниматься откуда-то из живота и растекаться по всему телу. Неумолимого. Дари определенно знает, что делает. И я чувствую ужас от третьего удара, от которого Лирина заходится безумным криком и наслаждение от настойчивых пальцев одновременно.

Дари отводит в сторону покрывало и следующий удар сопровождается еще и легким укусом моей мочки уха. Что-то внутри напрягается и ухает вниз, когда я ощущаю эту легкую боль.