Нанкин-род

– Не беспокойтесь! Это здесь колониальный этикет не позволяет мне шевельнуть рукой. Но я не калека. Я умею стрелять, ловить рыбу, рубить деревья, седлать лошадь.

– Тогда – в путь! – щелкнул пальцами Спарк. – Крепкие мускулы – достаточный капитал для Новой Зеландии.

XV

– Ничего нового, – придвигая стеклянную банку с табаком, сказал брюнет с усиками, похожими на зубную щетку.

Стол истекал безукоризненной полировкой, и стеклянная банка плавала в нем, как в вечернем озере.

Темно-красная трубка с длинным черным мундштуком целилась в Ворда дулом дуэльного пистолета.

Ворд сделал нетерпеливое движение. Кресло под ним скрипнуло.

– Ваши молодцы, Кенли, попросту говоря, спят… Они слишком разжирели.

– Вы не должны говорить так, Лип. Не забывайте, что вы в служебном кабинете начальника секретной полиции Его Величества, и ваши слова могут набросить тень на деятельность правительственного органа.

– Бросьте вы соблюдать церемонии, – досадливо поморщился Ворд. – Надо тушить пожар, а вы кокетничаете перед зеркалом. Вы должны сознаться: ваши детективы гораздо лучше чувствуют запах опиума, чем коммунизма.

Брюнет с обкусанными усиками спокойно поднес к трубке зажженную спичку и с аппетитом набил рот дымом.

– Неудивительно. Опиум более сильно пахнет.

– Опиум пахнет долларами, – сказал Ворд, – тогда как охота за коммунистами – ничем, кроме беспокойства, не пахнет.

Кенли бережно послал к потолку молочно-голубой фонтан дыма.

– Охота за коммунистами не старее джаз-банда, а поимка контрабанды обладает преклонным возрастом. Вообще, – вздохнул Кенли, – со времени проклятой войны жизнь стала похожа на сорвавшегося с цепи пса. Всюду сплошные судороги. Жизнь сошла с рельс. Мы – участники катастрофы…

– Хорошенькие мысли в голове у охранителя закона! – воскликнул Ворд.

– Вы не дали мне докончить. Жизнь сошла с рельс, и это – предостережение… Нужно проверить шпалы и подтянуть болты. Это нелегкая работа. Неудивительно, что кое-где происходит заминка.

– Вот вы куда гнете! Это не оправдание. Ваши парни должны пошевеливаться живее. Большевистские агенты куда проворнее. С каждым днем они усиливают свой нажим. Я не узнаю Шанхая… Земля начинает плясать под ногами.

Кенли положил трубку в нефритовую пепельницу.

– Нельзя считать красных единственными виновниками. Дело не только в них. Они подносят спичку к готовой соломе. Эта солома собиралась годами. Она валялась на каждом шагу, мы только ее не замечали. Теперь солома загорается.

– Но ведь поджигают солому они! Кенли задумчиво посмотрел на свои ногти.

– Поджигают они, но сушили солому мы. Впрочем, это – деталь. Заливать огонь будем мы.

– Умные слова, – оживился Ворд. – Я готов поработать вместе с вами. Можно установить награду для ваших людей. Я не верю в неуловимость большевиков. Они люди, а не призраки. Нужно только не ослаблять внимания и держать под наблюдением каждого русского, появляющегося в Шанхае.

Кенли махнул рукой.

– Это давно сделано. И все-таки есть какие-то таинственные пути, недоступные нашему наблюдению. Я далек от мистики, но я не буду возражать, если кто-нибудь станет уверять, что большевистские идеи просачиваются в город вместе с лунным светом. Наши люди толкаются в поездах, шныряют на пароходах и, несмотря на то, что их руки забираются почти во все подозрительные чемоданы, им редко удается обнаружить что-нибудь ценное.

– Надо бы закрыть доступ в Шанхай всем русским.

– К сожалению – невозможно! Номинальные хозяева все-таки китайцы. Кроме того, сюда приезжает много русских эмигрантов. Большинство – сор, но зато некоторые очень полезны. У меня работает больше десяти белых офицеров. Они – неоценимы.

– Тогда увеличьте число русских агентов. Если нужны средства, мы их дадим. Нужно выдернуть все корни красного чертополоха. Забастовки делают нас нищими. Надо громить!..

– Легко сказать – громить! – выбивая пепел из трубки, буркнул Кенли. – Сегодня бастует десять фабрик, завтра станут остальные. Надо сознаться, этим желтым собакам живется более чем скверно.

– Они живут так, как должны жить! Всякие улучшения их жизни – ухудшение нашей. Кули любят чувствовать над собой кулак – иначе все наше благополучие полетит к черту! Вы представляете, что было бы, если бы дать этим дьяволам полную свободу?!

Кенли дернул плечами.

– Но ведь об этом никто не говорит. Речь идет о добавочной порции риса и еще о каких-то пустяках.

– Большие неприятности начинаются с пустяков. Я хорошо знаю китайцев. Стоит дать им копейку, как они захотят получить гривенник, а после гривенника потянутся к рублю. Лучшее средство сохранить с ними дружбу – не жалеть их спины. Я решительно против всяких поблажек. У себя на фабрике я вместо школ открыл две новых опиекурильни. Это дало прекрасные результаты.

– Крепкий вы человек, Лип.

– Скажите лучше – осторожный. Колонии, где бы они ни были, – рай на пороховом погребе. Нужно не забывать, что лежит под полом.