Нантская история

— Да, но пусть это вас особо не смущает. В конце концов это же ваша работа. Если бы и мне нашлось такое непыльное местечко, на котором можно день-деньской восславлять невидимое и познавать непознаваемое, да еще и получать за это хороший куш, позволяющий жить в хорошем районе, с недурным столом и прислугой, я бы тоже ревностно относилась к конкурентам.

— Вас могли не крестить в младенчестве по какой-то причине. Например, болезнь местного священника. Или долгое путешествие. Или…

— Или отречение всего городка от Церкви, — вставила я, — Или нежелание крестить рыжих, распространенное в некоторых землях, ведь рыжие, как известно, есть сосуд греха и кладезь порока.

— Это мнение было опровергнуто еще полвека назад, на Третьем Кёльнском Соборе!..

— Неважно. У ребенка в Империи есть много способов избежать крещения. Например, под его колыбель шмыгнет черная кошка, что сразу выдаст в нем будущую ведьму. Или его семья не в ладах с местным священником. Ладно еще крещение, знали бы вы, как порой тяжко с покойными, которых не разрешают похоронить на кладбище!..

— Я верю, что у вас было серьезное обстоятельство, пусть даже вы не собираетесь о нем распространяться. Это ваше право. Но почему вы не приняли веру в более зрелом возрасте?

— И горазды же вы болтать… Ей-Богу, лучше бы я попросила остаться Бальдульфа. Его пальцами только подковы гнуть, но он хотя бы молчит за работой.

— У меня есть предположение, что вы отказались от крещения из-за беды, которая с вами случилась.

— Какой беды, отче?

— Я имею в виду тот трагический случай или болезнь, который лишил вас возможности двигаться.

— Дьявол! То-то я в последнее время как будто бы замечаю что-то такое!..

— И я могу вас понять. Подобное горе должно было подорвать ваш дух и сказаться на вере. Это тяжелое испытание, но помните, что Господь посылает свои испытания только тем, кто их достоин, и кто в силах их выдержать.

— Почему Господу не пришло в голову проверить меня на выносливость, используя двухсотквартовую бочку мальвазии? Черт вас раздери, это было бы и верно любопытное испытание.

— …и нет ничего удивительного в том, что ваш дух оказался сломлен этим. Я думаю, именно в этом корень кризиса вашей веры, Альберка. Если вы позволите мне помочь вам, может быть, вместе нам удастся преодолеть это.

— Благородный порыв, святой отец. Но вам не кажется, что у нас сейчас есть и более важные задачи? Например, спасти вашу шею.

— Моя шея не представляет особой важности. Я уже не молод, и сколько мне отмерено я не знаю. Наше предприятие может не увенчаться успехом, как вы понимаете. Но если бы мне удалось привести к свету заблудшую душу… Я бы считал, что этот бой со скверной выигран мной, хотя бы по очкам.

Он улыбнулся. Улыбка у него была располагающая, как и прежде, но все же неуловимо другая. Что-то изменилось в нем с тех пор, как перед его лицом погиб мученической смертью человек, которого он даже не знал. Должно быть, хоть он и старался не подавать виду, это внутренне подломило его. Для Сигивальда-Утопленника это было бы не более чем забавным эпизодом, но человек, который называл себя отцом Гидеоном, к этому относился иначе.

— Ну ладно, позволю вам потешить свою душу, отче, почувствовать, что разжалобили несчастную безбожницу. Только зря вы пытаетесь приплести веру к тому, что… я имею в виду, к тому, что изменило меня. Эти события не очень-то связаны. Вы все-таки хотите услышать, как это случилось, а?

— Мне безразлично, какая трагедия вас постигла, — твердо сказал отец Гидеон, — Я хочу понять, где угнездился тот корень, который не пускает вас к спасению вашей души. И мне кажется, что корень именно здесь.

— Вы ошибаетесь, вот все, что я могу сказать. Знаете, как я потеряла свое тело? О, в этом нет ничего страшно таинственного. Просто я люблю напускать тумана в эту историю. На самом деле это вышло так легко, что позже я сама удивлялась тому, как запросто это получилось.

Отец Гидеон молча кивнул — он уже был готов слушать. Работать и говорить одновременно было неудобно, Клаудо и без того шатался, не выдерживая напряжения. Но его руки не останавливались. Отец Гидеон с готовностью, повинуясь его жестам, подставлял судки или протягивал необходимые инструменты. Должно быть, со стороны мы сейчас походили на двух занятых работой лекарей. Только лекарей редко можно увидеть в обстановке, более подходящей мяснику.