Наперегонки с темнотой

Молитв не читали. Никто из нас их не знает, поэтому молились мы молча. Даже представить не могу, о чем думал в эти мгновения Роб, но я прощался с Айлин, вспоминая разные случаи, успевшие произойти с нами за более чем двадцатилетнюю дружбу. Она была мне подругой, советчицей, старшей сестрой и отчасти даже матерью. Для Роба она была всем.

Как только с прощаниями было покончено, мы сели каждый в свою машину и поехали к дому Лоры Прайс. Дорога заняла всего пятнадцать минут, но для Роба она длились словно целую жизнь. Когда он вышел из своего пикапа, я с трудом его узнал.

Выглядел он пугающе. Лицо походило на слепок серого, застывшего в окаменелой неподвижности гипса, глаза глубоко запали, а вся фигура будто уменьшилась в размерах. Сейчас ему пятьдесят четыре, но сколько я помню, всегда он был крепким, широкоплечим, с сильными руками мужчиной. Теперь же руки Роба безвольно висели вдоль туловища, а взгляд некогда умных, проницательных глаз сделался потухшим и безжизненным.

Создавалось впечатление, что мозг его полностью перешел в автоматический режим, а движения тела производятся подчиняясь лишь простейшим рефлексам. Он напоминал тряпичную куклу, которую невидимый кукловод дергает за ниточки, чтобы добиться от нее того или иного действия.

— Джон, — шевеля бледными губами, слабо прошелестел он, — я не стану подниматься. Нужно сказать обо всем Терри, а я не хочу быть при этом.

Я понимающе кивнул. Я и сам не хотел быть при этом и если бы мог, ничего бы ей не сказал, но скрыть такую страшную весть не представлялось возможным. Передо мной стояла и другая нелегкая задача — уговорить Роба пересесть в мою машину, чтобы затем проследовать на восток. Хотя я не понимал, как мы тронемся в путь, пока он пребывает в таком состоянии.

— Роб, только не заводись, ладно? — решившись, осторожно начал я. — Прости, но ты не сможешь сидеть за рулем. И кое-что еще я должен сказать. Я не поеду в тот лагерь. Мы с Терри отправимся на восток и ты поедешь с нами.

Я ожидал от него гневного приступа или хотя бы слабого сопротивления, но он лишь безучастно пожевал губами и пробормотал:

— Я не хочу подниматься, Джон. Не хочу распускать сопли при Терри. Ты ей скажи, а я посижу в том баре.

Указав на бар, что располагался на углу соседнего здания, он немедля направился к нему, в то время как я стоял с открытым от изумления ртом. Провожая взглядом его сгорбленную фигуру, я гадал, дошел ли до него смысл моего высказывания и услышал ли он из него хоть слово.

— Дай мне минут тридцать, — крикнул я ему вслед.

Он никак не отреагировал, лишь продолжил медленное движение к намеченной цели. Простояв на улице еще с полминуты, я вошел в подъезд. Внутри него стояла гулкая тишина. Задрав голову кверху, я заглянул в прореху межлестничного пролета, шумно вздохнул и принялся взбираться на последний этаж.

Преодолевая один лестничный марш за другим, я мысленно проигрывал в голове предстоящий разговор с дочерью и незаметно для себя замедлял шаг. Проснувшись и обнаружив, что меня нет дома, она звонила, но в той короткой беседе я ничем не выдал произошедшего. Лучше мне быть рядом, когда она узнает, что стало с Айлин.

Войдя в квартиру, я прислушался. Из гостиной раздавались раздражающе радостные голоса персонажей какого-то мультфильма. Терри вместе с Лорой смотрели телевизор и потому не слышали, как я вошел. Мне это было на руку — торопить неизбежное ничуть не хотелось. Напротив, этот роковой момент я предпочел бы отодвинуть на как можно больший срок.

Тайком пробравшись в кухню, я включил кофейную машину, рассчитывая, что чашка крепкого кофе поможет мне собраться с духом и выдержать предстоящее испытание. Но Терри все же заметила, что я вернулся.

— Папа? Ты уже дома? — услышал я за своей спиной.

Должно быть, мой вид чересчур красочно передавал мое внутреннее состояние, потому что когда я обернулся, лицо ее вытянулось от удивления. Обескураженно она спросила:

— Что-то случилось?

— Детка… — Подбирая подходящие слова, я застыл с дымящейся кружкой в руке. От моего молчания глаза ее все больше расширялись и наполнялись тревогой. — Терри, Айлин больше нет, — наконец выговорил я самое страшное.

Она пару раз моргнула и непонимающе уставилась на меня, а я догадался, что до нее не дошел смысл сказанного. В дверях появилась Лора и тоже замерла в замешательстве. Теперь они обе неотрывно смотрели на меня с выражением немого вопроса в глазах.

— Пап, ты что, копал землю? Ты весь грязный! У тебя даже волосы в грязи.

Терри как-то нервно рассмеялась. Опустив голову вниз, я увидел, что все джинсы у меня выпачканы в засохших грязевых разводах. Надо же, а ведь я этого даже не заметил.

— Мистер Уилсон, — несмело позвала Лора, — у вас что-то произошло?

Не обращая на нее внимания, я вновь обратился к дочери:

— Детка, ты слышала, что я сказал? — Отставив кружку, я подошел ближе, опустился на уровень ее лица и взял за руки повыше локтей. — Айлин… Она заразилась.