Читаем Напиши на линии горизонта (СИ) полностью

Он старается улыбнуться, хотя я вижу, как дрожит его нижняя губа. Осознание того, что я сказала, начинает давить мне на плечи, становясь всё тяжелее и тяжелее. Рекс всегда был более жесток и диковат на фоне Макса, но я прекрасно знала, как сильно он привязывается к людям и как тяжело он их отпускает.

Во всех красках мне вспоминается Тот день и сидящий на чердаке Рекс. Бледный, опухший от слёз и совершенно разбитый. Он смотрел в одну точку совершенно пустым взглядом и ничего вокруг себя не видел, даже не услышал моих шагов, никак не отреагировал на моё появление. Смерть Тени сказалась тяжело на каждом из нас, но даже сейчас мне невыносимо представить, через какую эмоциональную мясорубку он прошел в тот вечер.

Я попросту не могла, не имела права говорить ему о глубине своей привязанности, потому что прекрасно знала, что отпустить он меня уже не сможет. А отпустить придётся.

Потому что я понятия не имею, в какие там Дом играет игры, и какая во всём этом роль у меня, но до этого мне отчётливо казалось, что кроме Наружности деваться мне больше некуда. Хотя… может быть, всё это означает что-то конкретное? Я никогда не думала о том, чтобы после выпуска Рекс стремился куда-то помимо Изнанки, для меня этот вопрос всегда был решен сам по себе, путь с самим Стервятником мы это никогда и не обсуждали. На одно мгновение мне даже стало интересно, а как бы он выглядел, окажись в Наружности?

Я всё ещё жду его реакции на мои слова. Всё ещё жду, что сейчас он поднимется с места, скривит губы в подобии вежливой улыбки и уйдёт, вцепившись в свою трость, и никогда больше не появится в моей жизни. Но вместо этого он усмехается, действительно немного смущённый, и целует меня в лоб. Губы у него сухие и тёплые. Я невольно придвигаюсь к нему ближе, и как никогда остро ощущаю, что никого и никогда не полюблю так сильно, как его. Стервятник навсегда останется моей единственной любовью.

В этот момент мне начинает казаться, что ещё ничто и никогда в моей жизни не было так ощутимо, так реально, как возможность того, что Выпуск не разлучит меня со Стервятником.

========== 13. Перекрёсток ==========

«Никакая ощутимая, реальная прелесть не может сравниться с тем, что способен накопить человек в глубинах своей фантазии»

Фрэнсис Скотт Фицджеральд, «Великий Гэтсби»

— Да прекрати ты так париться по этому поводу! — Валет зажимает сигарету в зубах, подтягивает к себе костыль и, опираясь на него, слезает с подоконника. Затягивается и стряхивает пепел на пол.

Над Домом словно ощутимо висит какая-то угроза: она чувствуется в воздухе, давит на плечи, сжимает грудную клетку в тисках, перекрывая доступ к кислороду. Дикий, просто животный ужас иногда накатывает с такой силой, что единственным возможным выходом кажется лишь влезть на стену и выть (хотя Птицы спасаются от этого чувства отборной дурью прямо из-под крыла Папы Стервятника, и Свист себе в таких привелегиях не отказывает). Находиться здесь становится всё тяжелее. Каждый чувствует это — Валет тоже.

Дым вьётся под потолок густыми серыми облачками, сильно пахнущими никотином, ненадолго скрывающими Валета от своего друга. Свист наблюдает за ним с видом скучающим, словно ленивым, но за каждым движением следит внимательно, продолжая подпирать плечом стену и курить.

Эти двое вообще представляли собой странный контрастный дуэт: Валет в своей синей клетчатой рубашке, с чудаковатой шляпой, из которой торчит игральная карта, и в ошейнике, и Свист, с какими-то непонятными амулетами и оберегами, диковатым взглядом, весь по-птичьему чёрный, только светлые лохматые волосы торчат в разные стороны и выделяются ярким пятном.

— Прекратить париться? — Свист улыбается немного ошалело, наигранно и с каким-то презрением, а потом ломано усмехается, отводя взгляд, и затягивается, — Мне иногда кажется… вернее, нет, даже не так. Ты совсем не понимаешь, что происходит?

Валет устало чешет небритый подбородок. Иногда ему кажется, что подобные припадки у Свиста зависят от фаз луны, слишком уж часто они у него происходят. С явной периодичностью. Может, гораздо проще вообще никак не реагировать на его выпады. Так будет… Спокойнее, что ли?

Лампа над перекрёсточным диваном раскачивается, выхватывая из общей картины отдельные, но всё равно блёклые даже в таком свете куски: то вытертый подлокотник, то провалившуюся сидушку, то Валетову гитару, одиноко на нём лежащую. Из-за этого освещения мешки под глазами Свиста кажутся ещё больше, ещё темнее, а весь его вид делается ещё более пугающим диким. Сейчас он чем-то напоминает одного из тех монстров, о которых постоянно твердит.

— А что происходит? — Валет выгибает бровь и смотрит на Свиста и в половину не так пугающе, как тот смотрит на него, — Разве в это месте происходит хоть что-то неожиданное? Слепой кокнул Помпея, в Самую Длинную чуть не прирезали Рыжего, а ещё, после стольких лет по нашим коридорам снова шастают девчонки. И всё это за последние полгода. Ничего необычного, правда ведь?

Перейти на страницу:

Похожие книги