Напиши обо мне роман

На улице снова мелко моросил дождь, но я не стала устраивать себе киношное прощание, глядя на Его Дом через окно машины с текущими по стеклу струями воды. Всю дорогу до своей квартиры я продремала под негромкую музыку без слов.

 

Трезвое утро

Роман позвонил после полудня.

Я давно проснулась и успела поваляться в горячей ванне, сладко потягиваясь от забытой боли в мышцах. Налила себе ароматного чая и сидела на кухонном диване, слепо глядя на мерцающие алым цифры на микроволновке. Мне казалось, ночью я сделала вдох — и все еще не могла выдохнуть.

Тянуло меня к нему так, что было больно.

Случилось то, чего я боялась — с первой дозы этого наркотика появилась зависимость.

За три секунды до звонка я прикрыла глаза, зная, что сейчас случится. Абсолютно точно зная.

— Алис… — прошелестел голос в телефонной трубке, и от взорвавшейся в груди горячей радости захотелось плакать.  — То, что было вчера… — начал Роман. — Это было…

До начала вселенной была пустота. А потом случился Большой Взрыв.

И вместо пустыни, в которой не было ничего, в моей голове раскрутилась сверкающая спираль. Четырнадцать миллионов шестьсот двадцать пять вариантов будущего, разыгранные по ролям.

Все, что он может сказать.

Все, что я могу ответить.

Все, что может случиться потом.

Они менялись с такой скоростью и плотностью, что над глазами, где-то за лбом, что-то отчаянно искрило.

Ни один вариант мне не подходил.

Ни. Один.

— Это было прекрасно, — сказал он.

— Безответственно, — сказала я.

— Охрененно, — сказал он.

— Утомительно, — сказала я.

— Дико, — сказал он.

Дико.

Ну да, дико. Самое подходящее слово.

— Что дальше? — спросила я. Утром на кухне это прозвучало не так жалко, как могло бы вчера в его объятиях. Просто деловой вопрос, без унизительного: «Скажи, что ты меня тоже любишь».

Даже если мне это только во вред — все равно скажи.

— У нас будет большой красивый роман, много секса и развлечений, — с удовольствием заявил он. Как будто уже все решил.

— Или вернемся обратно в статус друзей, друзья реже кончаются? — предложила я.

— Нет, — сказал Роман. — Лучше цветы, подарки и каникулы на Мальдивах. Ты же хотела душ среди тропических растений?

— Фу, Ром… — скривилась я. — Это же так банально. Ты еще тачку мне подгони. Знаешь, в шариках и гирляндах, как в плохой мелодраме.

Роман издал какой-то странный звук. Я насторожилась.

— Выгляни в окно, — сказал он мрачно.

Что?

Что?

Что?

Она там стояла. В шариках и цветах. Красная.

Отсюда не было видно шильдика, но и так понятно, что не «Порше», нет. Что-то поскромнее, но не сильно.

Я закрыла ладонью рот и сползла на пол у холодильника, задыхаясь и нервно икая от смеха.

— Ром… — простонала я в трубку. — Ром, забери, а? Пожалуйста, забери этот позор! Я даже водить не умею!

Воздуха не хватало — кажется, у меня начиналась истерика.

— Да что опять с тобой не так! — разозлился он. — Все нормально вчера было!

— Все не так! Все! — на выдохе простонала я, откинув голову и закрыв глаза.

— Алис, ну перестань. Все будет нормально, я тебе обещаю. Я тебя никогда не обижу. Я не такой, как все твои бывшие, особенно муж. Неужели ты еще не поняла?

Голос его со скрипящей злости постепенно съехал в воркующее, успокаивающее мурлыканье. Опять эти штучки.

Они не работали, только раздражали.

Не обидит он.

— Ром… — я потрогала свои губы. Где-то там должны еще тлеть остатки его поцелуев. Будь мне двадцать и не будь у меня всего жизненного опыта, я бы… — Ром, я не хочу даже пробовать. Сейчас на эйфории только кажется, что будет иначе. Но я точно знаю, что не будет.

— Алис, я…

— Я тебя люблю! — прервала я его, боясь того, что он скажет. Кажется, он чем-то поперхнулся на том конце линии. Ничего, выживет. — Люблю и поэтому буду бояться потерять. Буду прогибаться. Смотреть снизу вверх. Ставить твои интересы выше своих. Мне будет совершенно не жалко все это делать — ведь это любовь!

— Алис…

— Я буду так бояться потерять тебя, Ром, что потеряю себя, — закончила я.

Почти спокойно. Даже похвалила себя за то, что голос сорвался только на последнем звуке, почти незаметно.

Пока он молча переваривал, я осторожно оперлась на подоконник и поднялась на ноги.

Машина все еще стояла за окном.

 

 

/2

Кусая губы, я отошла подальше, вглубь квартиры. Ушла в комнату, но вместо того, чтобы забраться в теплую кроватку, села в самый темный угол прямо на пол. Телефон в пальцах стремительно нагревался, но я боялась оторвать его от уха. Вдруг что-нибудь пропущу.

— Алис, ты не устала сопротивляться? — спросил Роман тихо. — Может, сдашься уже?