Напиши обо мне роман

Прямо как у моей Евы. Мамочки, надеюсь, я не закончу, как она!

— Иди ко мне… — сказала я шепотом волшебные слова, и Роман переместился наверх, накрывая своей тяжестью и делясь моим собственным вкусом.

И густое, сладкое, горячее, тягучее, тяжелое удовольствие, подаренное им, разлетелось на искристые брызги, когда он вошел в меня, заполнил целиком, добрался до тех мест, куда еще не успел проникнуть раньше — и сделал меня полностью своей.

— Ну что, ты согласна? Будешь моей женой? — спросил Роман первым делом, когда отдышался.

— Нет.

— Любовницей?

— Нет…

— Другом с привилегиями?

— Не-а.

— Алиса!

— Что?

— Пожалеешь ведь однажды.

— Может, и пожалею. Тебе что за печаль?

— Как мне тебя уговорить?

— А ты завяжи фенечку. Так ведь это работает? — предложила я, переворачиваясь и устраиваясь у него на груди, чтобы смотреть в зеленые глаза. Может быть, в последний раз. Не будет же он в самом деле продолжать меня уламывать.

 Провела пальцами по твердому бицепсу. Так и не сделал татуировку? И даже не накачался? Разве так поступают порядочные герои любовных романов?

— Нет, фенечки работают не так, — очень ровным и серьезным голосом ответил он.

Я фыркнула:

— Ну, значит, недостаточно хочешь!

— Ты — это другое.

Конечно другое.

Я не так важна, как сестра и не приношу прибыль, как новый бизнес.

Просто прихоть.

Типичный, типичный русский роман у нас.

Когда мы оба хотим быть вместе — но этого мало.

Потому что то, КАК мы хотим быть вместе, разбегается в разные стороны ровно в тот момент, когда его член выскальзывает из меня.

Не супруги, не любовники, не друзья.

Кто же мы друг другу?

 

 

______________

Ева - героиня романа "Десятый сосед"

Полная версия только в книжных магазинах и на Литресе.

После и между

Жизнь совсем не похожа на любовный роман.

Лет пятьдесят назад еще можно было верить в то, что после штампа в паспорте начинается настоящая сказка. Но потом стало общим местом, что день свадьбы — самый счастливый день в жизни женщины. Тем самым невольно проговариваясь, что дальше ничего хорошего уже не будет.

Поэтому — нет, спасибо.

Я трижды пыталась жить с мужчинами, один раз даже с благословения государства и с кольцом на пальце. Этот раз не отличался от прочих двух вообще ничем, кроме того, что, если бы мой муж продолбал кучу денег, возвращать пришлось бы и мне тоже.

К счастью, он был вполне адекватным человеком.

Во всем, кроме наших отношений за закрытыми дверями.

Со стороны мы казались идеальной парой, мне все завидовали, мамины подруги сообщали ей по телефону, что видели нас на улице: «Так друг на друга смотрят, так светятся!»

Впрочем, если рассказать, как он потихоньку высасывал из меня радость жизни, большинство все равно не поймет. Только изнутри можно ощутить то, что тебя едят — очень красиво, с салфетками и столовым серебром, улыбаясь и отпуская комплименты.

С теми, кто был до него и после него, было попроще.

Просто «хорошие парни» — бытовые инвалиды, у которых есть «женская» и «мужская» работа. Женскую всегда можно измерить — вот ужин, вот помытая посуда, вот поглаженные рубашки. А мужская всегда абстрактна — ну и как ты поймешь, что он выполнил свое обязательство «любить и беречь»? Он вот считает, что любит, даже когда не говорит этого, не выносит мусор и торчит за компом полночи. И бережет — вдруг придут враги, он защитит. А пока отдыхает просто.

Нет, замуж я больше не хотела. Ни официально, ни так — просто пожить вместе.

Но и решимости оборвать отношения с Романом полностью у меня больше не было. Я уже дважды, если не трижды решительно уходила от него, и у меня просто кончились силы на это. В четвертый раз я просто не могла. Стоило мне просто занести его в черный список, как через минуту я уже начинала взахлеб рыдать, а через пять — вытаскивала обратно. Он даже не догадывался, какие роскошные драмы я устраивала без его участия.

***

Все шло по-старому — если считать за «старое» то, что он иногда звонил и звал меня куда-то, а я говорила, что занята.

И немножко по-новому, если засчитывать то, что иногда на нас накатывало и мы как-то мгновенно и молча оказывались в постели.

Ну как — в постели…

Если у меня — то в постели. Если у него — то на диване. На лестнице. На рояле. На ковре. На барной стойке.

Или в машине.

Секс в спортивном «Порше» — удовольствие ниже среднего, запишите себе где-нибудь. Выбирайте BMW X7, говорят, там удобнее всего.

Кто говорит?

Ну… Все. Все говорят.

А потом мы вели себя так, будто ничего не случилось.

— Так, садись на водительское.

— З-з-зачем? Ром, что за странное извращение ты придумал? Я такую позу и вообразить не могу.

— Поза уникальная — ты водитель, я штурман. Сначала пристегнись. Теперь тормоз. Кнопка запуска двигателя. Снялась с ручника.

— К-к-как?..

— Рычаг дерни. Ага. Теперь переключи передачу и…

— Ты реально хочешь, чтобы я сейчас нажала на газ и воткнулась в ближайшее дерево на твоей баснословно дорогой тачке, которая стоит больше, чем все мое тело, если распродать по органам?