Наполеон III. Триумф и трагедия

Третьим документом, на что обратили внимание парижане, было обращение главы государства к солдатам и офицерам[1008]:

В 1830 году, как и в 1848 году, к вам отнеслись как к завоеванным людям. После того как обесчестили ваше героическое бескорыстие, ваши симпатии и желания были презираемы. Но вы — элита нации! Сегодня, в этот торжественный час, я хочу, чтобы армия услышала свой голос. Голосуйте как граждане, свободно, но как солдаты не забывайте, что беспрекословное подчинение приказам Главы правительства является строгой обязанностью армии, от генерала и до солдата. Моим приказам, за которые я отвечаю перед народом и последующими поколениями, за принятые меры, какие мне кажутся необходимыми для общественного блага. Оставайтесь непоколебимыми в соблюдении дисциплины и в сохранении чести. Своим авторитетным отношением помогите стране проявить свою волю спокойно и мудро. Будьте готовы подавить все попытки помешать свободному осуществлению суверенитета народа. Солдаты! Я не буду говорить с вами о памяти, которая возвращает мое имя. Оно выгравировано в ваших сердцах. Нас объединяет неразрывная связь. Ваше прошлое — мое прошлое. Между нами общность славы и неудач прошлого, чувств и действий в будущем, необходимых для спокойствия и величия Франции.

Утром у Бурбонского дворца начали собираться депутаты Законодательного собрания, но внутрь здания их не пустили. Офицеры, командовавшие войсками, объяснили, что собрание распущено и они должны разойтись[1009]. Депутаты начали протестовать. Через некоторое время около трехсот избранников народа собрались в X округе Парижа. Вскоре они составили резолюцию, в которой было определено, что Луи Наполеон отрешается от власти за государственную измену, исполнительная власть передается Законодательному собранию, а командование войсками столичного гарнизона переходит к генералу Удино. Вскоре появились солдаты, и все депутаты были арестованы[1010]. Их распределили по тюрьмам Мазас, Сент-Валерьен и Венсенн.

Здание Конституционного суда также было занято войсками. Не сумев туда пройти, судьи вечером собрались на квартире председателя суда и постановили, что президент нарушил конституцию, поэтому он отстраняется от должности[1011]. Правда, каких-либо действий после этого судьи не стали предпринимать.

Первые серьезные попытки организовать сопротивление были осуществлены только к вечеру 3 декабря в Сент-Антуанском предместье, где традиционно был силен дух социалистов и радикалов. Там уже находились несколько депутатов-социалистов (Ипполит Карно, Виктор Шельшер). К ним присоединились Гюго, Араго, Жюль Фавр и другие. Предлагалось создать временное правительство с Гюго во главе[1012]. Накануне Гюго написал краткое воззвание к жителям столицы, в котором призвал их встать на защиту конституции и республики[1013]. Однако особо желающих вступить в борьбу с солдатами за отстаивание конституции не нашлось.

Аристократы, буржуа и средний класс выказывали полнейшее безразличие к призывам к сопротивлению. Многие рабочие также не собирались рисковать ради депутатов Законодательного собрания, лишивших их права голоса. Биограф Гюго Грэм Робб пишет, что один из диалогов, состоявшийся в тот же день, отражал общие настроения и разочарования Гюго в народе:

Гюго: За мной, на баррикады!

Рабочий: От этого у меня в кармане и сорока су не прибавится!

Гюго: Вы трус[1014].

В другом месте рабочих на борьбу призвал депутат-социалист Жан Боден, на что недовольные рабочие ответили: «Зачем нам защищать ваши двадцать пять франков в день?» На это Боден ответил: «Вы увидите, как умирают за жалованье в двадцать пять франков в день»[1015]. Через несколько минут он упал, сраженный пулей.