Наполеон III. Триумф и трагедия

4 ноября 1851 года открылась сессия Законодательного собрания. В первый же день депутаты ознакомились с ежегодным посланием президента. У большей части народных избранников послание вызвало недовольство. Глава государства утверждал, что «во Франции и в Европе организуется обширный демагогический заговор» и что цель заговора — уничтожить завоевания революции. В этой связи Луи Наполеон требовал восстановить всеобщее избирательное право, которое позволит остановить анархию[986]. При этом президент не отрицал, что одобрил закон от 31 мая 1850 года, но только как чрезвычайную меру, направленную против деструктивных сил. Сейчас этот закон, как и другие репрессивные меры, выполнил свою задачу и необходимо его отменить[987].

12 ноября 1851 года состоялось голосование в парламенте по вопросу отмены закона от 31 мая 1850 года. Депутатский корпус разделился практически надвое. За отмену закона проголосовало 353 человека, против — 347[988]. В ходе голосования бонапартисты и монтаньяры голосовали вместе за восстановление избирательного права, а представители «Партии порядка» — против[989]. Руководители «Партии порядка» продолжали отстаивать мнение, что избирательное право должно быть ограничено, это позволило бы значительно сократить электорат Луи Наполеона и социалистов. В то же время появление на сцене принца де Жуанвиля могло бы значительно повысить шансы орлеанистов на выборах.

Обеспокоенность Тьера и его коллег по партии и депутатской фракции вызвали перестановки в правительстве и назначение Сент-Арно военным министром, а Мопа — префектом полиции. В середине ноября они в стенах Бурбонского дворца подняли вопрос о действиях военного министра. Возмущение вызвали приказы Сент-Арно по войскам, в которых министр обращал внимание на неукоснительное исполнение его приказов и прекращение всяческих разговоров об их законности[990].

В этой связи Законодательному собранию было предложено выбрать, в соответствии с конституцией 1848 года, квесторов, которые должны были по распоряжению председателя собрания обеспечить охрану парламента[991]. Для этого предусматривалось также выделение специальных армейских подразделений.

Это предложение депутатов-орлеанистов чрезвычайно взволновало Луи Наполеона. Он склонялся к тому, что если депутаты изберут квесторов, то переворот надо проводить немедленно. Начались приготовления к аресту депутатов. Напряжение достигло высшей точки.

17 ноября 1851 года вопрос об избрании квесторов рассматривался в Законодательном собрании. В этот день в Бурбонский дворец прибыли Морни и Сент-Арно, которые ожидали результатов обсуждения. Они имели распоряжение от президента начать арест оппозиционных депутатов, если предложение об избрании квесторов будет депутатским корпусом поддержано[992].

Однако, к удивлению Морни и Сент-Арно, предложение о квесторах потерпело неудачу. За избрание квесторов проголосовало только 300 депутатов, против — 408[993]. В решающий момент социалисты примкнули к бонапартистам, а многие депутаты из «Партии порядка» также не стали голосовать «за», поскольку опасались, что данная мера окончательно приведет к столкновению с исполнительной властью, что откроет дорогу гражданской войне[994].

Морни и Сент-Арно тотчас же отправились в Елисейский дворец и отчитались перед Луи Наполеоном. Глава государства, пораженный результатом голосования в Бурбонском дворце, со словами «Возможно, это и к лучшему» распорядился приостановить все действия по coup d’état[995].

В последующие несколько дней президент еще раз попытался договориться с лидерами «Партии порядка» и депутатами Законодательного собрания по вопросу о внесении изменений в конституцию, однако его предложения были отклонены[996]. С этого момента все сомнения были отброшены. Луи Наполеон распорядился осуществить переворот 2 декабря 1851 года — в годовщину коронации Наполеона I в 1804 году и знаменитой победы французов в Аустерлицком сражении в 1805 году.

Тем временем Тьер и другие оппозиционные политики продолжали считать, что вероятность coup d’état невелика. Вечер 1 декабря 1851 года Тьер провел на званом обеде у герцогини де Галльер, во время которого заявил, что недавно проигравшие выборы «бонапартисты будут колебаться и, кроме того, они не будут предпринимать никаких действий до рождественских и новогодних праздников, поскольку это важный период для парижской торговли»[997]. Закончив трапезу и попрощавшись с хозяйкой, глава орлеанистов преспокойно отправился домой.

В это время в ярко освещенных залах Елисейского дворца был в самом разгаре традиционный по понедельникам бал, который, как обычно, прекрасно организовала принцесса Матильда. Луи Наполеон был спокоен, любезен и общителен[998]. Он с удовольствием подходил к каждой группе гостей и в течение нескольких минут вел с ними беседу. Среди красиво одетых дам и господ, неспешно беседовавших государственных чиновников, военных и дипломатов, танцевавших пар можно было заметить Персиньи, Сент-Арно и Мопа.