Наполеоновские войны

Однако самостоятельно и народ, и даже «холопы» вряд ли могли уничтожить конституцию. Реальной силой обладала армия, а либералы ею просто не владели. Как мы уже отмечали, общественное мнение патриотов в Испании имело по большей части антимилитаристский характер, а политические и социальные преимущества, которыми пользовалась армия в Испании Бурбонов, были предметом значительного негодования. У либералов, однако, эта антипатия имела особо непримиримый характер; их стиль характеризовался крайней ядовитостью: например, издание «El Patriota» возлагала вину в веренице военных катастроф, поразивших Испанию, на «постыдное безрассудство» передачи командования «приходящих идущим без конца один за другим генералам, каждый из которых больший идиот и заслуживает большего наказания, чем предыдущий», тогда как на этих постах не следовало использовать никого, кроме «вождей, сформировавшихся…в ходе революции»[264]. С пренебрежением к регулярной армии сочеталось уважение к народу, которое значительно усилилось после разгрома Наполеона в России, приписываемого тому, что «война в России стала народной, так же как и война в Испании»[265]. Как писал Флорес Эстрада (Florez Estrada):

«Народ… уничтожил варварские легионы наших врагов… и расстроил планы… тирана. Именно народ, и только народ является главным автором этих чудес»[266].

Поскольку либералы выступали за опору на народный героизм, их политика в отношении армии сосредоточивалась на таких вопросах, как формирование национальной гвардии и «военной конституции», которая приводила бы армейские порядки в соответствие с социальными и политическими нормами новой Испании. Однако в отношении этой линии можно сказать лишь одно, что они открыто пренебрегали реальностью, поскольку период времени между началом 1810 г. и началом 1812 г. был на самом деле отмечен рядом разгромов, которые привели к очень крупным потерям в той незначительной части страны, которая ещё пребывала неоккупированной. Хотя партизаны, которым помогали «летучие колонны» регулярных войск, продолжали воевать, к тому времени, когда была принята конституция, свободными оставались лишь Галисия, район вокруг Аликанте, осаждённый Кадис и несколько анклавов в Каталонии. Между тем армии, с огромным трудом оборонявшие эти клочки территории, испытывали острую нехватку в людях, снаряжении, обмундировании, транспорте и продовольствии и не могли восполнить свои потери — хотя Испания по-прежнему получала обильную британскую помощь, она не могла служить заменой территорий, завоёванных французами. Итак, независимо от участия партизан Испания проигрывала войну, и положение изменилось в лучшую сторону лишь тогда, когда приближающаяся война с Россией остановила бесконечный поток подкреплений, которыми Франция оплачивала победу. Французы, внезапно попавшие в крайне напряжённую ситуацию, больше не могли удерживать взаперти в Португалии англо-португальскую армию герцога Веллингтона, вследствие чего в 1812 г. они потеряли имевшие огромное значение пограничные крепости Сьюдад-Родриго и Бадахос и были вынуждены эвакуировать всю южную Испанию. Но даже это не разрешило проблему. Напротив, зона патриотов, кишащая дезертирами, партизанами, бандитами и группами взбунтовавшихся крестьян, находилась в состоянии полнейшего беспорядка. Поскольку гражданские власти были совершенно беспомощны, воинской повинностью и уплатой налогов пренебрегали. Для армии это означало постоянное занятие не своим делом, и поэтому испанские войска сыграли лишь ограниченную роль в имевших решающее значение кампаниях, в ходе которых в 1813 г., в конце концов, удалось изгнать французов из большей части Испании.