Направляясь домой (Колонизация)

Он отложил красную ручку, надел брюки вместо потрепанных джинсов, которые были на нем, и спустился к своей машине. По дороге к Джонатану и Карен он зашел в винный магазин и купил упаковку пива из шести бутылок. Он вспомнил, как был разочарован Budweiser девяносто лет назад, когда там начали перепрофилировать местное пиво после окончания первого раунда боев между людьми и ящерицами. Ситуация не улучшилась, пока он не погрузился в холодный сон. Бад, Миллер, Шлитц и пара других смели все перед собой. Они были доступны, они были стандартизированы, они были дешевыми… и они были не очень интересными.

Но пока он был на льду, пиво пережило ренессанс. О, национальные бренды все еще были на слуху. Даже их упаковка не сильно изменилась. Но, чтобы компенсировать это, множество маленьких пивоварен выпустили пиво, которое стоило дороже, но компенсировало это не только хорошим вкусом, но и множеством разных способов. Кто хотел пить газированную воду с небольшим количеством алкоголя, когда в продаже были портер, паровое пиво и ячменное вино?

Джонатан рассмеялся, когда Сэм протянул ему упаковку из шести банок "микс-энд-спич". “Это подойдет к тому, что я сходил и купил”, - сказал он.

“Отлично. Если я разобьюсь, ты можешь уложить меня на диван сегодня вечером”, - сказал Сэм.

“Если я разобьюсь, Карен уложит меня сегодня на диван”, - сказал его сын. “Ты можешь спать на полу”.

“Если я буду достаточно разбит, мне будет все равно”. Сэм фыркнул. “Кроме того, я буду сыт хорошей едой”. Он повысил голос, чтобы его услышали на кухне.

“Ты хороший человек”, - крикнула Карен с той стороны.

Стейки были так хороши, как и обещали, нежные, как сливочное масло, и настолько прожаренные, что можно было мычать.

“То, что у нас было дома, было неплохим”, - сказал Сэм после того, как нанес серьезный ущерб куску говядины перед ним. “Это было совсем неплохо. У нас не было никаких проблем с тем, чтобы жить на это. Но у этого такой правильный вкус, какого никогда не было ”.

“Я слышал, как ящерицы говорят то же самое, но с противоположным уклоном”, - сказал Джонатан. “Они не возражают против того, что получают здесь, но для них все самое лучшее возвращается домой”.

“Я не убеждена”, - сказала Карен. “Перенесите нас в Японию, и мы тоже подумаем, что японская кухня странная. Японцы так же относятся к тому, что мы едим. Во многом это связано со стилями приготовления и специями, а не с основным мясом и овощами. Гораздо больше зависит от того, привыкли ли мы есть то, что перед нами. Иногда ”другой" - это просто "другой", не лучше и не хуже, не правильно и не заблуждение."

Сэм подумал об этом. Через несколько секунд он кивнул. “Я годами привык проглатывать свои слова, так что они совсем не плохие на вкус. Ты прав. Я уверен в этом ”.

Что бы он ни сказал Джонатану, он не напился. Когда он был ребенком, он думал, что завязывать отношения - это весело. Он задавался вопросом, почему. Отчасти это, как он предполагал, было связано с взрослением во время сухого закона. Он был одним из последних живых людей, которые помнили об этом, и задавался вопросом, потрудились ли они вообще преподавать об этом в истории США в наши дни. Для детей, растущих сейчас, это было бы древней историей, такой же, какой было для него президентство Джона Куинси Адамса.

Но он продолжал напиваться после того, как пьянство снова стало легальным. Многие его товарищи по команде были заядлыми пьяницами. Однако для него это было недостаточным оправданием, и он это знал. Ему нравилось накачиваться. На следующее утро это не доставляло ему такого удовольствия, но это было позже. Он задавался вопросом, почему ему это нравилось. Потому что это давало ему повод вести себя глупо? Это не казалось достаточной причиной, не оглядываясь назад.

Джонатан и Карен тоже ограничились парой банок пива. Он знал, что они выпили свою долю перед тем, как он перешел на лед и перестал за ними следить. Он посмеялся над собой. Без сомнения, они сильно скучали по этому - точно так же, как лягушка скучала по саксофону. Они прекрасно обходились без него, что, конечно, и было тем, как все должно было работать.

Он добрался домой без каких-либо проблем. Его голова была достаточно ясной, чтобы некоторое время поработать над рукописью, прежде чем он лег спать. Когда он проснулся на следующее утро, у него не болела голова. У него не было никаких воспоминаний о глупости или, что еще хуже, дыр, где ему нужно было искать воспоминания.

Разве я не самодовольный и надменный? думал он, потягивая утренний кофе на следующий день. Он был более трезв, чем когда-то давно. Ну и что? Миллионам людей по всему миру вообще не нужен был предлог, чтобы выпить столько, сколько они могли выдержать, или чуть больше.

Он только что вышел из душа, когда зазвонил телефон. Это заставило его улыбнуться: кто бы ни пытался поймать его там, он промахнулся. “Алло?”

“Да. Это Сэм Йигер, к которому я имею честь обращаться?”

Настороженность пробежала по телу Сэма. Хотя он и говорил по-английски, на другом конце провода была Ящерица.

“Да, это Сэм Йигер. Кто звонит, пожалуйста?”