Напряжение

Дома я появилась, когда на часах уже было 12 ночи. Я вымокла под дождем от макушки до самых пяток, с волос все еще капала вода. С нескрываемой небрежностью я скинула с себя промокшие сапоги. Сегодняшний день доказал всю их бесполезность – вода просочилась сквозь мелкие трещины и скапливалась прямо внутри обуви. Каждый шаг сопровождался хлюпающим звуком, рождающимся от соприкосновения моих ступней с водой в сапоге. С таким же успехом я могла бы просто снять сапоги и идти в одних носках по мокрому асфальту, избегая глубокие лужи. Но на этот факт мне уже было плевать. Я была так истощена эмоционально и физически, что совсем забыла поставить сапоги на батарею, чтобы они подсушились к утру.

Как обычно, из кухни выглянула Женя, продолжая смеяться от какой-то шутки и поздоровалась со мной.

– Поздновато ты сегодня. Я уж думала ты себе ночлег поинтереснее нашла, – подмигнула она.

– Нет, на работе просто задержали, помочь кое с чем нужно было, – я не хотела вдаваться в подробности. Нужно было закончить этот приветственный разговор как можно быстрее.

– Слушай, мы там дегустируем клубничный мартини, может присоединишься к нам? Тебе ведь с утра никуда не нужно? – начала уговаривать Женя.

– Извини пожалуйста, но я так устала, что смогу присоединиться только к своей кровати, – ответила я и постаралась улыбнуться как можно дружелюбней. Судя по всему, со стороны эта улыбка выглядела такой вымученной, что Женя быстро сдалась со словами: «У тебя и правда крайне болезненный видок». Так что я получила разрешение пойти в свою комнату и спокойно оставаться там, никем не побеспокоенной.

Я ушла, оставляя за собой мокрые следы. Если бы мне не было настолько плохо в тот момент, то может быть я успела отметить, как забавно эти следы смотрятся со стороны. Совсем как из мультика.

Мне казалось, что внутри меня что-то начинает сгорать. Будто в середине груди шаловливые клетки разожгли ритуальный костер, а его языки пламени поднимались до самого горла. Лучше всего было бы выпить горячего чая с малиной, но мне не хотелось идти на кухню, пока ее оккупировали девочки. До меня доносился их смех и неоднократные звуки какого-то цоканья и чмоканья. Я догадывалась, что они не скоро уйдут к себе в комнату, поэтому на чай было бесполезно надеяться.

Я сняла с себя всю одежду, в том числе и несчастные носки, из которых можно было выжать целый стакан дождевой воды. Я решила, что смывать косметику уже бесполезно, потому что дождь сделал это за меня, как говорится, «от души». Хорошо было бы еще и горячий душ принять, но об этом можно будет подумать только завтра. Сколько еще времени я буду так подавлять свои желания из-за других людей? Только когда у меня появится возможность жить в своем собственном пространстве и распоряжаться своим временем так, как я хочу. Тогда я и смогу жить хорошо, смогу делать чай тогда, когда захочу и принимать душ хоть среди ночи. Нужно только потерпеть весь этот ад еще немного, и я смогу наконец жить счастливо.

Безо всяких прелюдий, я легла в кровать, старательно укрылась теплым пледом и свернулась калачиком. Если бы можно было, я бы всю жизнь провела в таком положении, лишь бы меня никто не трогал и внешний мир забыл включить меня в свою повседневность. Я бы лежала так вечно, вне времени и была согласна на это.

Мне снилось море. От нашего города было около 3 часов езды до моря. Каждый год, примерно в середине августа мы собирались всей семьей, загружали старую машину едой, купальниками, полотенцами, надувной лодкой, кругом, в общем всеми морскими атрибутами и выезжали из дома ровно на один день. Я настолько свыклась с этой действительностью, что, еще будучи маленькой, не могла представить себе, что на море можно отдыхать больше одного дня в году.

Воображаемая неделя морского отдыха вмещалась в один единственный день, когда мы плескались в воде до посинения губ, затем минут 40 загорали на берегу и прыгали обратно в море, периодически кусая предательские губы, по которым мама определяла выбывающих из воды. Заходов в море могло быть раз 5 и каждый раз нужно было привыкать к температуре воды и колющей боли от крупной гальки под ногами. Но в такой заветный день все эти мелочи никогда не могли испортить все впечатление от этого волшебного места. Мы старались веселиться так, чтобы этих воспоминаний хватило на целый год, до следующей поездки. Всей кожей тела мы впитывали свет прибрежного солнца, порой сгорая до боли. И эту боль мы уносили на себе в качестве сувенира.