Читаем Нарги. Социальная утопия полностью

Мужчинам нравилось новое, пришедшее внезапно в их жизнь хобби, очень многие сменили регулярный прием алкоголя на регулярный секс, что оказалось намного приятнее и при этом не намного дороже хорошей обильной выпивки. Естественно, они поддерживали ПАР, политика которой абсолютно удовлетворяла их спрос на разнообразие половой жизни. Хотелось притока новых молодых и почти нецелованных девушек. Голосуй за ПАР или проиграешь – будешь спать с бэушными, пробованными-перепробованными и, возможно, даже беременными нерусскими телами.

Уже никто не сомневался, что ПАР, с ее как минимум сорокамиллионным электоратом, отхватит львиную долю мандатов в парламенте, даже несмотря на подтасовки и карусели. Если коммунисты с их параноидальными идеями объединения пролетариев всех стран войдут в коалицию с нарги, то у партии власти не будет никаких шансов на думское законоблудие даже в союзе с ультраправыми националистами. Многочисленные обращения граждан к гаранту Конституции с просьбой ввести заградительный сорокапроцентный барьер для прохождения ПАР в Думу не нашли отклика. Президент заявил, что не может изменить закон – для этого есть определенные процедуры, а вводить прямое президентское правление у него нет оснований. Процесс интеграции носит исключительно мирный характер и на своей завершающей стадии, скорее всего, приведет вновь к модели Советского союза или к чему-то подобному, может быть, и более прогрессивному после проведения соответствующих референдумов, теперь уже точно, в братских нам странах ближнего зарубежья о добровольном присоединении к России. Генетическая память, вопреки урокам истории, надежно хранила имперские амбиции в каждом руководителе государства.

Уджунбек Кунбаев – известный у себя на родине диссидент и хорошо задаренный правозащитными грантами оппозиционер, отдав свою старшую жену на ассимиляцию, возглавил движение ПАР в России. В принципе нарги надо было как-то организовывать в общественное движение силами государства, или собственная самоорганизация до добра бы не довела. С Кунбаевым были договоренности, и он им следовал, его предвыборная кампания имела целью сближение народов постсоветского пространства на территории России. Это был первый шаг на пути вторичного слияния России с близлежащими странами в империю свободы, равенства и дружбы. Задача была выполнима. Экспорт рабочей силы занимал первое место в экономике любой азиатской или кавказской республики. Мина замедленного действия была запущена. Для развития собственной производственной базы не оставалось более или менее квалифицированных человеческих ресурсов, в обмен на которые импортировались промышленные товары и продукты из России. Критическая точка слияния в экономический и, как следствие, политический союз неизбежно будет пройдена. Это лишь вопрос времени, и поэтому вождь нарги рассматривался исключительно как катализатор этого мирного процесса. Ход империализации, казалось, был скор и необратим.

Просторные объятия, улыбки лидера партии, словно руками, хватались за взгляды людей цвета нарги. ПАРтийцы не только верили своему кумиру, но и вполне осознанно разделяли его точку зрения, как свою собственную, по многим вопросам жизни на чужбине. Россиянам же товарищ Уджумбек импонировал своим искренним уважением к их культурному наследию, хотя было много достойного, напротив, и для порицания, но он выражал неоспоримую готовность впрягать в решение славянских проблем все лошадиные силы своих сподвижников, а не затаптывать их в слизкий чернозем русского гостеприимства. Авторитет старшего брата, как и отца, неоспорим в горно-азиатских семьях, и помощь по дому старшим является приоритетом в жизни младших.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Жизнь за жильё. Книга вторая
Жизнь за жильё. Книга вторая

Холодное лето 1994 года. Засекреченный сотрудник уголовного розыска внедряется в бокситогорскую преступную группировку. Лейтенант милиции решает захватить с помощью бандитов новые торговые точки в Питере, а затем кинуть братву под жернова правосудия и вместе с друзьями занять освободившееся место под солнцем.Возникает конфликт интересов, в который втягивается тамбовская группировка. Вскоре в городе появляется мощное охранное предприятие, которое станет известным, как «ментовская крыша»…События и имена придуманы автором, некоторые вещи приукрашены, некоторые преувеличены. Бокситогорск — прекрасный тихий городок Ленинградской области.И многое хорошее из воспоминаний детства и юности «лихих 90-х» поможет нам сегодня найти опору в свалившейся вдруг социальной депрессии экономического кризиса эпохи коронавируса…

Роман Тагиров

Современная русская и зарубежная проза
Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза