Народ Великого духа

А еще я думала о мужестве и самоотверженности кельтского священника и не могла не восхищаться его поступком. Вот он – настоящий служитель Бога! Он не имеет страха в сердце своем, уповая во всем на Господа. Вот что такое вера. Вот что такое доверие Богу… Конечно, некоторым могло показаться, что поступок священника был опрометчивым, необдуманным, импульсивным, но я-то точно знала, что это не так. В этом поступке была заключена вся сущность этого человека как истинного христианина. «Блаженны миротворцы», – так, кажется, сказано в Библии. И я думаю, что, что, хоть призыв священника не нашел отклика в сердцах нападавших, поступок этот непременно окажет влияние на всех тех, кто был тому свидетелем. Иначе и быть не может. Ведь с тех пор, как во мне стали происходить перемены, я раз от разу убеждаюсь, что все происходящее имеет свой глубокий смысл.

И, размышляя об этом, я испытала желание помолиться. Сложив руки у груди и прикрыв глаза, в полумраке и тишине, я просила Господа исцелить отца Бонифация, я просила Его вразумить наших врагов и наставить их на путь истинный. Молитва моя, пусть неумелая, была искренней и горячей и шла от самого сердца. И я почувствовала тепло в груди, и меня будто бы обволокла мягким коконом неведомая благодать, – и тогда я поняла, что Бог отвечает мне. Я остро осознала, что Он с нами. Здесь, в Каменном Веке, на этой юной Земле, где еще не родился Христос, Господь простирал над нами величие Свое и питал сердца наши Своей любовью. Отвечая мне, он утешал меня и наполнял уверенностью, что все будет хорошо. Точнее, все будет так, как угодно Ему. Держа открытыми свои сердца, мы справимся с возложенной на нас миссией…

Молитва прояснила мой разум и избавила от беспокойства. И мысль моя устремилась в будущее… Теперь сложившаяся ситуация представлялась мне испытанием, которое мы прошли с честью – каждый выполнил в нем свою роль и внес некоторый заклад в будущность нашего клана, в том числе и в духовном плане. Теперь все эти пленные мужчины-римляне, которые поначалу имели намерение истребить нас, вдохновляемые на это своим командиром, должны пройти обряд очищения и влиться в наши ряды. Совершенно очевидно, что Господу было угодно, чтобы наше племя пополнилось молодыми и здоровыми мужчинами. И то, что изначально они явились убивать нас – тоже своего рода знак. Они понесли поражение и убедились, что притязания их себя не оправдали. И теперь, через раскаяние, осознание и примирение, они вольются в наш народ, составят существенную часть его, проникнувшись духом нашего племени. Поверженные и сокрушенные, они будут готовы к этому. Смирившись с необратимостью, они будут вынуждены принять Божью волю, направившую их к нам.

Тот же день. За час до полуночи. Окрестности римского укрепленного лагеря «Новая Бурдигала».

Андрей Викторович Орлов – главный охотник и военный вождь племени Огня.

– Ну что, девочки, попрыгали? – спрашиваю я, и «девочки»: Санрэ-Соня, Илэтэ-Ира, Сиху, Туле, Рейэн и Аяша – послушно подпрыгивают, сверкая белозубыми улыбками на черных как ночь лицах. Чуть поодаль со своими девицами ту же операцию проделывает Гуг. У него жены-полуафриканки сидят дома брюхатые, так что в штурмовой группе исключительно волчицы, причем урожденные волчицы, пятнадцати-шестнадцати лет от роду. Я знаю, что Люся уже одобрила четыре кандидатуры и согласовала их с Витальевной. Как и все прочие, семья Гуга и Люси к осеннему равноденствию получит новый большой дом на Французской улице (слишком большой, как она говорит, для шести человек, вот они и решили расшириться). Девки, на которых пал выбор, чуть ли не кипятком писают от счастья, а Люся… она вообще в последнее время изменилась до неузнаваемости. Еще совсем недавно она ни в какую не хотела вступать в «гарем» даже в статусе старшей жены, считая это унижением своего достоинства, то теперь сама тестирует и одобряет пополнение в свою семью.

У меня все точно также, но это и не удивительно. Моя Лиза сразу протестировала и одобрила кандидаток, сочтя их вполне достойными, но все же попросила невест-волчиц подождать до осеннего равноденствия – так сказать, для подтверждения чувств. С одной стороны, правильно, конечно, а с другой Сиху, Туле, Рейэн и Аяша не хотят себе никакого иного мужа. Любимый – и все тут. Для меня они тоже теперь значат гораздо больше, чем бойцы и сотрудницы в одном флаконе, и все мои мысли – только о том, чтобы наш нахальный рейд обошелся без потерь.