Народы моря

Пока мы собирали и делили добычу, прибыл посол от Кузи-Тешшуба, ставшего теперь старшим сыном упокоившегося Тальми-Тешшубы и, как следствие, его наследником. Посла звали Шухурунува. Он приходился наследнику двоюродным дядей, а мне — очень дальним родственником по жене. Шухурунуве было под сорок. На голове низкая кожаная шапка с широкими полями, обвисшими, как уши у спаниеля. Голова крупная, с заметно выпирающим затылком, что в этих краях редкость. Волосы темно-русые, но глаза карие и нос крупный и с горбинкой. Борода средней длины, снизу подрезана ровно, из-за чего меня не покидало предположение, что ее подрубил мечом кто-то из моих воинов несколько минут назад. Одет в темно-синюю тунику с короткими рукавами, туго натянутую на животе, выпирающем изрядно, как у беременной женщины. На всех волосатых пальцах рук, кроме больших, золотые кольца, довольно массивные, будто служат заодно и кастетами. На ногах хеттские полусапожки, и приехал на хеттской колеснице, запряженной двумя вороными меринами. Хетты, за редким исключением, жеребцов не кастрировали, боевых уж точно. Видимо, Шухурунува предпочитал ездить спокойно, с мирными целями. Вытерев потное, красное лицо черным платком, вытянутым из-за кожаного ремня с золотой пряжкой в виде тигриной морды, посол поклонился настолько низко, насколько позволял выпирающий живот, после чего произнес приветственную речь, длинную и цветистую. Уж на что холуи фараона были мастера льстить, но даже им далеко было до Шухурунувы. Теперь я знал, где истоки восточного словоблудия.

— Мой хассу Кузи-Тешшуб просил передать своему брату и повелителю, что он был не согласен с отцом, ему и в голову не пришло бы выступить против законного табарну, но не смел возражать Тальми-Тешшубу, поэтому просит простить его. Кузи-Тешшуб готов компенсировать тебе потери, понесенные из-за его отца, но не сразу, потому что сейчас он беден, — перешел посол к делу.

Судя по всему, Тальми-Тешшуб был не настолько самоуверенно глуп, как мне показалось. Он успел вывезти большую часть богатств и спрятать их где-то в горах. Слишком мало мы нашли в его дворце и по большей части не очень ценные вещи. Лазить по горам и искать эти сокровища — процесс трудоемкий и длительный.

— После того, как я уйду отсюда, Кузи-Тешшуб сразу забудет свои обещания и клятвы. Мне придется опять идти сюда и напоминать ему. Если хочет вернуть себе Каркемиш, пусть заплатит сейчас, — решил я.

— Он так быстро убегал из города, что мало увез с собой. Сейчас он сможет заплатить очень мало… — начал ныть посол, слишком переигрывая.

Если у меня и были сомнения, что из Каркемиша вывезена большая часть казны, то теперь их не стало. Шел торг. Обычный азиатский торг. Тут главное не продешевить.

— Ты же видел, какая большая у меня армия, и знаешь, что каждый воин должен вернуться с похода с богатой добычей. Десять таланов (более трехсот килограмм) золота и тридцать таланов (более девятисот килограмм) оловянной меди или другими ценными товарами на эту стоимость — и Кузи-Тешшуб опять станет хассу Каркемиша. И каждый год будет отсылать мне через Угарит десять мин (чуть более пяти килограмм) золота и тридцать мин (более пятнадцати килограмм) оловянной бронзы, — заломил я цену. — Иначе я прикажу сровнять город до основания и вырубить все сады и виноградники.

Поля с созревающими злаками мои воины уже изрядно потравили, пустив на них пастись скот, как наш тягловый, так и трофейный. Сады и виноградники пока пострадали не сильно, но только потому, что до них не доходили руки.

— Откуда у моего хассу столько?! — театрально возмутился Шухурунува и даже вскинул руки к небу, призывая богов в свидетели. — Он увез из города самую малость, что смог унести! Клянусь всем самым святым для меня!

— Верю тебе, — иронично произнес я, — а теперь еще раз поклянись всем самым святым для тебя, что и Тальми-Тешшуб ничего не вывез из Каркемиша и не спрятал в горах перед моим приходом, как мне рассказали горожане.

На самом деле никто мне ничего не рассказывал, сам догадался, но Шухурунува этого не знает и о горожанах, скорее всего или в Каркемише живут какие-то особенные люди, думает так же хорошо, как и они о нем.

— Завистники оклеветали Тальми-Тешшуба! Грязные, подлые, неблагодарные людишки, позабывшие, как много хорошего сделал он им! — подтвердил мои предположения посол. — Тальми-Тешшуб вывез только богов, чтобы не подвергать их риску!

— Кази-Тешшубу пока что принадлежат города Тиль-Барсип и Эмар, — напомнил я. — Из них он тоже забрал только самую малость? Тогда мы отправимся туда и заберем все оставшееся, а города сравняем с землей.