Народы моря

К нам бежало с десяток врагов. Судя по сравнительно высокому росту, железным шлемам и мечам и деревянным щитам с железными полосами и кругами, это была городская стража или профессиональные военные, может быть, наемники. Ширина сторожевого хода была рассчитана на двух человек, поэтому количество нападающих меня не смутило. Я переместился ближе к зубьям стены, чтобы не ударили с левого бока, где у меня будет «теневая» зона, и, прикрывшись щитом, начал расчищать путь саблей. Справа, чуть отставая, чтобы не мешать мне, помогал ахеец с лабрисом. Работал им славно, как жонглер. Топор — одно из немногих холодных оружий, которым я не владею так же искусно, как саблей или шпагой, поэтому и ценю это умение у других. Сабля из дамасской стали легко половинила тонкие железные шлемы и перерубала или надрубала древки копий. Эта легкость вогнала наших врагов в тоску. Когда их осталось четверо, двое задних развернулись и дали дёру. Оставшихся мы добили: одного я уколол острием сабли в рот, выбив передние зубы, а другой получил лабрисом по шлему, причем рану не было видно, только кровь, стекающую из-под железного околыша. Ахейцу пришлось стать ногой на грудь упавшего врага, чтобы выдернуть топор, застрявший в шлеме.

Пока мы расправлялись с этим отрядом, позади нас на сторожевом ходе скопилось с полсотни ахейцев, прибывших на моих парусниках и не только. Десятерых я послал дальше по сторожевому ходу, а с остальными дошел до крутой каменной лестницы, идущей вдоль стены в город. Кстати, таких лестниц на всю кривоватую северо-восточную стену было всего две. Обе шириной всего с полметра и без ограждения с внешней стороны. Пришлось держать щит перед собой, даже немного правее, чтобы не цеплялся за стену, и шагать по высоким ступеням осторожно. Складывалось впечатление, что лестницы сделали такими, чтобы отбить желание лишний раз пользоваться ими. Враги уж точно воспользуются всего раз, а вот защитникам такой глупый подход может аукнуться. Точнее, уже аукнулось. Я построил свой отряд клином на кривой улице шириной метра три с половиной, встал во главе и повел к центру города, навстречу бегущим на нас врагам, которых в спешке перекидывали от главных ворот в противоположную часть города. Наконец-то до них дошло, что наш отряд, высадившийся перед рвом, будет не столько штурмовать, сколько не давать горожанам убежать и унести ценное имущество.

Навстречу нам бежало не меньше сотни врагов. Оружие и доспехи у многих были из сероватого нержавеющего железа. Милавандцы не сочли нужным построиться, с громкими криками налетели на наш клин. Такую манеру ведения боя я называю эмоциональной. Прешь нахрапом в надежде, что противник дрогнет и побежит. Иногда это срабатывает, особенно если во вражеской армии много новобранцев или просто трусов. Вот только нахрап требует чрезмерного расхода эмоций, которых у мужчин и так мало. Если сдержать первый натиск, то на второй частенько уже не хватает их. Я предпочитаю воевать рационально. Побоку эмоции. Как можно спокойнее встреваешь в рубку и действуешь механически, на инстинктах. Налетевший на мой щит придурок чуть не сбил меня с ног. Благо сзади меня подпирали, устоял, после чего снес ему голову. Зачем она ему? Все равно думать не умеет. Дальше рубил коротко и быстро и колол резко и точно, расчищая путь перед собой. Мелькали бородатые лица с распахнутым от крика ртом или плотно сжатыми губами, руки с оружием и без, мечи и топоры из нержавейки и бронзы, щиты кожаные и деревянные с самыми разными узорами… Лязг оружия и ор стояли такие, что я слышал только звонкий гул, из которого изредка выпадали отдельные звуки, как ни странно, по большей части тихие, типа сопения то ли врага, то ли моего воина, сражавшегося справа и чуть сзади меня. И брызги теплой липкой крови, попадавшее мне в лицо. Я ударил в очередной раз — и передо мной стало пусто. И правее тоже не было врагов. Остались человек пять слева, которых мы и посекли быстро, напав на них сзади. Все ахейцы, стоявшие по краям, были с головы до ног в крови, будто их полили ею из шланга. Скорее всего, и я выглядел в лучших традициях фильма ужасов, потому что ахейцы смотрели на меня и как бы видели другим, в новом образе.

— Вперед, друзья! Осталось немного! — позвал я и повел их в сторону центра города, перешагивая через трупы в лужах крови.

Дальше сопротивления практически не было. Только возле главных ворот десятка три защитников города, видимо, самые опытные воины, оставленные защищать их, встали полукругом спинами к стене и дали последний бой. Я предлагал им сдаться, пообещав отпустить без оружия, но никто не повелся. Мои бойцы дергали их, не вступая в рубку, пока на стене не появились посланные мной и не закидали их сверху камнями, приготовленными для нас. Как только вражеский строй рассыпался, ахейцы быстро перебили уцелевших, в том числе и раненых. Враг, который не сдается, должен умереть. Иначе обязательно встретишься с ним в бою, результат которого может оказаться не в твою пользу.

Глава 47