Нарративная экономика. Новая наука о влиянии вирусных историй на экономические события

«До сих пор автоматизация офиса касалась в основном секретарей, которых все еще не хватает, и прочих канцелярских служащих, выполнение функций которых можно ускорить, заменив пишущие машинки на электронные текстовые процессоры, а шкафы с картотеками на системы хранения информации с использованием ЭВМ. Новые системы автоматизации офисов также влияют и на систему управления, потому что они дают менеджерам возможность оперативного доступа к информации, находящейся на компьютерах компании, и возможность самостоятельно ее анализировать – то, что когда-то требовало наличия соответствующего среднего управленческого звена» (17).

И снова нарратив о том, что мы достигли особой точки, сделавшей весь прошлый опыт работы с трудосберегающими машинами и механизмами неактуальным, и что, возможно, только сейчас мы увидим растущую армию безработных, стал вирусным. «Я не могу понять, куда мы можем сбежать на этот раз», – говорит Поллак (18). Этот вирусный нарратив вполне мог быть реальной причиной того, что две рецессии 1980-х годов были столь разрушительны.

Как видно на рис. 14.1, в 1995 году был третий всплеск темы автоматизации. И снова нарративы заявляли о скором достижении особой точки, нивелирующей весь прошлый опыт с трудосберегающими машинами и механизмами. В 1995 году в самом начале интернет-бума существовал нарратив о наступлении эпохи компьютерных сетей:

«Большинство экономистов сходятся во мнении, что негативное влияние автоматизации временно, однако растущее меньшинство их коллег и многие технические специалисты считают, что у текущих технологических изменений есть два отличия от всего, что мир видел ранее.

Во-первых, если тракторы могут оставить без работы только сельхозработников, а автоматизация обрабатывающих станков – только рабочих на заводах, то умные устройства и компьютерные сети способны изменить практически любой вид профессиональной деятельности, где необходимы вычисления, коммуникации или простые логические выводы. Они могут заполнять и проверять заявки на ипотеку, переводить телефонные звонки на нужного человека и даже доить коров без участия человека с помощью доильных аппаратов с микропроцессорным управляющим устройством.

Ни одна технология никогда еще не была столь многогранной, столь безграничной, способной связывать не связанные между собой отрасли: банковские услуги, электроэнергетику, страхование и телекоммуникации.

Во-вторых, мощность устройств и сетей, управляемых с помощью микропроцессоров и соответствующего программного обеспечения, увеличивается невиданными доселе темпами: их производительность практически удваивается примерно каждые 18 месяцев. Среди прочего подобная тенденция приводит к беспрецедентному сокращению стоимости технологии с использованием микросхем, что позволяет расширить и ускорить их внедрение» (19).

Новый поворот в нарративе о страхе перед автоматизацией в 1995 году не сразу вызвал рецессию. Большинство людей не стали из-за этого сокращать свои расходы, и мировая экономика активно росла. Доминирующие нарративы 1990-х годов, казалось, были сосредоточены на исключительных возможностях для бизнеса, которые им принесет грядущее тысячелетие. Нарративы об автоматизации вновь возникли в 2000-х годах вместе с разрушительными последствиями бума доткомов, бума на рынке недвижимости и мировым финансовым кризисом 2007–2009 годов. Но нарративы об автоматизации до сих пор с нами, просто они звучат по-новому.

Бум доткомов, или Бум 2000 на фондовых рынках

Интернет, ставший общедоступным примерно в 1994 году, запустил нарратив об удивительной мощи компьютеров. На рубеже веков казалось, что эпоха интернета совпала с наступлением нового тысячелетия, о котором так много говорили в последние несколько лет перед этим. В конце 1990-х годов акции доткомов были главными бенефициарами. За время расширения объема рынка с 1974 по 2000 год котировки акций выросли более чем в двадцать раз (20). Это было самое большое увеличение объема фондового рынка за всю историю США, и об этом говорят все описания этого периода. (Сегодня эта история начинает забываться, поскольку на смену ей пришли нарративы, связанные с троекратным ростом после мирового финансового кризиса 2007–2009 годов. На момент написания этой книги они имели большее распространение.)

В обсуждениях активного расширения фондового рынка в последней четверти ХХ века страх быть замененным машинами не фигурировал в качестве мотива для покупки акций доткомов. Почему? Люди склонны больше говорить о возможностях, предоставляемых инвестициями в изобретения эпохи информационных технологий, чем о своем личном чувстве неполноценности перед лицом научно-технического прогресса. Но похоже, что подобные чувства могли мотивировать людей стать частью феномена доткомов в качестве акционеров технологических компаний.