Нарративная экономика. Новая наука о влиянии вирусных историй на экономические события

После мирового финансового кризиса 2007–2009 годов возрос страх перед сингулярностью

Согласно Google Trends, последняя волна роста опасений, связанных с автоматизацией или технологиями, началась в 2016 году и на момент написания данной книги сохраняет свою активность.

Чем можно объяснить текущий всплеск страха перед автоматизацией? Чтобы ответить на этот вопрос, рассмотрим запущенное в 2011 году компанией Apple приложение для iPhone – Siri, использующее технологии автоматического распознавания речи и понимания естественного языка (21). Для многих способность Siri говорить, понимать и предоставлять определенную информацию выглядела как появление долгожданной сингулярности, когда машины становятся такими же умными, как люди, или даже умнее их.

В том же году IBM представила миру свой говорящий компьютер Watson в качестве участника телевизионной викторины Jeopardy![16], и Watson победил рекордсменов, игравших против него. Следом за ними появились Alexa (Amazon Echo), OK Google (Google) и прочие вариации и модификации, такие как Tmall Genie (Alibaba), DingDong (LingLong) и Алиса (Яндекс). Это были удивительные изобретения: казалось, что время, о котором говорилось в «Звездных войнах», «Трансформерах» и «Джетсонах», наконец наступило.

Apple купила Siri у ее создателя – SRI (Stanford Research Institute) International, разработавшего ее при государственном финансировании Управлением перспективных исследовательских проектов Министерства обороны США (DARPA) в 2003–2008 годах. Более ранние подобные проекты не получили широкого распространения. Но в 2011 году люди вдруг получили устройство, с которым можно было поговорить и которым можно было похвастаться перед другими. Siri и ее ближайшие конкуренты, казалось, решили уничтожить потребность в человеческом общении. Можно было представить, что мир предпочитает Siri в качестве собеседника, потому что Siri – гораздо более полный и надежный источник информации. Мысль о том, что люди в конечном счете заменимы, была пугающей, и легко было представить, как у человечества в итоге снизится коллективная самооценка.

Примерно в то же время большое внимание привлекли и другие изобретения, в частности беспилотные автомобили, которые, несмотря на определенные опасения, связанные с их безопасностью, по прогнозам, оставят без работы большое количество людей. Хотя очень немногие из нас видели собственными глазами беспилотный автомобиль, все мы знали, что их прототипы уже колесят по нашим дорогам. Эти автономные транспортные средства могут делать то, что мы считали непрограммируемым, например замедлять движение при обнаружении детей, перебегающих улицу. Выходит, что здравый человеческий смысл можно свести к списку сигналов для беспилотного автомобиля. А это, в свою очередь, означает, что его можно и вовсе заменить.

В последнее время активно говорят о машинном обучении, когда создаваемые компьютеры настроены на самообучение, а не на программирование с использованием человеческих интеллектуальных возможностей. Результаты выдачи интернет-поиска Google Trends для «машинного обучения» показывают сильную тенденцию к росту начиная с 2012 года, а поисковый индекс Google в период с 2004 по 2019 год увеличился более чем в четыре раза. Активному распространению нарратива способствовали и самые свежие примеры. Об очень успешной шахматной компьютерной программе AlphaZero говорят как о развивающейся исключительно за счет использования инструментов машинного обучения, то есть без какого-либо участия человека. В этом нарративе описывается программа, построенная на принципе tabula rasa, которая играет огромное количество шахматных партий сама с собой и учится на собственных ошибках (22). В некотором смысле нарратив о машинном обучении вызывает большее беспокойство, чем компьютеры с программами, созданными людьми.

Историк Юваль Ной Харари описывает этот нарратив как порождающий «все больший страх перед собственной ненужностью» и беспокойство о попадании в «новый класс бесполезных» (23). Если эти нарративы в итоге выльются в крупную эпидемию, то подобные экзистенциальные страхи, безусловно, смогут повлиять на экономическую уверенность людей и, как следствие, на экономику в целом.

О рабочих местах и Стиве Джобсе