Нарративная экономика. Новая наука о влиянии вирусных историй на экономические события

История Стива Джобса – замечательный нарратив, связанный со страхом потери работы из-за механизации. Ей посвящено огромное количество книг, написанных во время мирового финансового кризиса 2007–2009 годов. Особого внимания заслуживает книга Уолтера Айзексона «Стив Джобс»[17], вышедшая в 2011 году. Только за первую неделю было продано 379 тысяч экземпляров (24). На сайте Amazon у нее уже более 6500 отзывов, а средний рейтинг составляет 4,5 звезды из 5 возможных. Айзексон специализируется на написании биографий известных людей (включая Альберта Эйнштейна, Бенджамина Франклина и Илона Маска), но его книга о Джобсе была, безусловно, самой успешной. Почему эта книга стала вирусной? Отчасти этому способствовало время выхода: издатель мудро выпустил книгу на рынок всего через несколько недель после смерти Джобса, что позволило нарративу о его кончине, распространяемому СМИ, подогревать разговоры и о книге.

Интересно, что нарратив о Стиве Джобсе создает впечатление о нем как о реальном человеке, а не о роботе, который был просто незаменим в Apple Computer. Таким образом, собственная история Джобса нашла свой отклик и у людей, беспокоившихся о том, что в какой-то момент они могут просто «устареть». Он основал компанию, но, как гласит история, был вынужден уйти из нее, потому что некоторые скучные менеджеры не выносили его эксцентричного поведения. Когда у Apple начались проблемы, его позвали обратно, и он вдохнул новую жизнь в компанию, которая на сегодняшний день является одной из самых успешных в мире. Нарратив о Стиве Джобсе – это фантазия для людей, которые не совсем вписываются в традиционное общество, многих людей с раздутым эго, но скромными достижениями в жизни. В образе Джобса они вполне могут увидеть самих себя.

Экономические последствия нарративов о трудосберегающих «разумных» машинах

Мы проследили, как на протяжении двух столетий общественность уделяла большое внимание нарративам о машинах, которые заменят людей при выполнении определенных работ. Эти нарративы, безусловно, влияли и продолжают влиять на готовность людей тратить деньги на товары и услуги, инвестировать, заниматься предпринимательством и играть на бирже. Экономические трудности, возникающие в результате наступления временной рецессии или депрессии они ошибочно воспринимают как сокращение рабочих мест из-за активного использования машин. Это приводит к возникновению пессимистичной экономической реакции в виде самосбывающихся пророчеств.

Решение Генри Джорджа проблемы трудосберегающих машин – и главная идея его книги Progress and Poverty («Прогресс и бедность»), опубликованной во время депрессии 1870-х годов, – заключалось в том, чтобы ввести единый налог на землю и тем самым обложить им выгоду землевладельцев, использующих трудосберегающие изобретения. Идея Джорджа предполагала, что единственной целью использования новых машин была обработка земли, что могло бы иметь место при условии сугубо аграрной экономики. Это предложение аналогично широко обсуждавшемуся во время Великой депрессии «налогу на роботов», к которому вернулись в последние годы. Идея заключается в том, чтобы путем налогообложения компаний, использующих роботов, получить средства, которые бы помогли правительству справиться с ростом безработицы из-за замены людей машинами (25).

Джордж предложил тратить часть налоговых поступлений на социальные нужды (26). По сути, это идентично идее введения единого базового дохода, о котором так часто говорят сегодня:

«В этом случае все делились бы поровну – между слабыми и сильными, маленькими детьми и дряхлыми стариками, увечными, хромыми и слепыми и здоровыми» (27).

Были и другие варианты воплощения идеи о едином базовом доходе: у Джулиет Рис-Уильямс в книге Something to Look Forward To: a Suggestion for a New Social Contract («То, к чему стоит стремиться: предложение для нового общественного договора», 1943 г.) и Роберта Теобальда в книге Free Men and Free Markets («Свободные люди и свободный рынок», 1963 г.). В 1986 году ученые и сторонники этих идей создали Европейскую сеть базового дохода (BIEN), которая позже была переименована во Всемирную сеть базового дохода. Нарратив о том, что в будущем многие или даже большинство людей станут безработными, помог сохранить поддержку системы прогрессивного подоходного налога и налогового зачета за заработанный доход, хотя в наше время это не смогло обеспечить выплату единого базового дохода ни в одной стране мира.