Нарцисс в броне. Психоидеология «грандиозного Я» в политике и власти

Однако в данном случае можно с уверенностью констатировать также вопиющий «дефицит любви», не говоря об элементарном уважении и признании. В одном из детективных сериалов несчастную героиню, и без того слегка тронутую актерской профессией, злодеи окончательно сводили с ума звонками с навязчиво повторяемой фразой: «Тебя никто не любит». С российским обществом 1990-х было нечто подобное. Если вспомнить типовые сюжеты, дискурс и тон социально-политической идентификации того времени, то мы обнаружим, во-первых, зубодробительную критику и уничижительную оценку всего происходящего, самой системы и всего социума со стороны оппозиции, а во-вторых – полную неспособность (и нежелание) новой власти и поддерживавшего ее интеллектуального сообщества нормально обращаться с этим «новорожденным» сознанием, понимать его слабую защищенность, естественные «детские» и недетские потребности адаптации. Общий эмоциональный фон того времени воспринимается сейчас как тотальный демотиватор. Говорящие головы (причем не только от оппозиции) будто компенсировали годы и десятилетия униженного молчания, а потому в отношении и нового режима, и всего происходящего «оттягивались в полный рост», соревнуясь в резкости оценок и формулировок. Сейчас полезно вспомнить, что термины «фашизм», «оккупационный режим», «государственный бандитизм» и пр., включая «иностранных наемников», изначально появились в нашей политической лексике применительно не к нынешней Украине, а к режиму Ельцина, причем на ранней стадии, почти сразу. Можно по-разному оценивать восприятие этой ситуации во власти и в политике реформаторов с их условной, почти иносказательной субъектностью, но можно со всеми основаниями предположить, как все это явно и подспудно давило на психику населения.

Отдельная тема: утрата статуса сверхдержавы и унижение страны, вызванное в том числе покровительственной помощью Запада, причем не столько в реальной ее тональности, сколько тем, как эта ситуация подавалась в безответных интерпретациях всех видов оппозиции. Все, что было направлено против Горбачева и Ельцина, рикошетом било по психике обывателей, в том числе и не самых политизированных. Если следовать схемам патопсихологии, подросток с таким детством впоследствии неминуемо должен был стать в той или иной степени нарциссом, скорее всего злокачественным, особенно если сама по себе нарциссическая власть начинает впоследствии нещадно эксплуатировать комплексы массы, связанные с недополученной любовью, родительским вниманием и поощрением, как это происходит с нашей пропагандой последнего времени. В таких ситуациях затравленный гадкий утенок и должен превращаться не в лебедя, а в патологически самодовольное, самовлюбленное, агрессивно-эгоистическое животное.

Важно также, что политическое существо с такой предрасположенностью попадает сейчас в ситуацию встречи еще двух нарциссов: с одной стороны, неизжитой идеологической и политической самовлюбленности советского периода (лидер мирового прогресса, будущее человечества и т. п.) с просто хрестоматийными комплексами грандиозности и всемогущества, а с другой – благоприобретенного зашкаливающего нарциссизма нынешнего правления, технично растравливающего подобные комплексы в себе и в психике растревоженной, перевозбужденной массы.

Здесь обнаруживается немыслимое сочетание практически всех мотивов и видов и нарциссического отклонения, включая деконструктивные и дефицитарные, а также злокачественные, причем идущие от разных источников и от разных времен. Это сложнейший сросток, и он требует отдельного анализа.

Источник: Политический нарциссизм в России: трудное детство // Forbes, 06.10.2016. URL.

Триумф пустоты