Нарушенные клятвы

Я внимательно изучаю ее, пытаясь оценить, как много Алекс ей рассказал. Он преданный. Он никогда не разгласит никаких подробностей о моей семье или бизнесе. Но прошлой ночью я слышал сочувствие в его голосе. Тот же тон, который я ставил под сомнение мой выбор покинуть этот город посреди ночи девять лет назад.

Мне следовало задать Алексу еще несколько вопросов об их разговоре, прежде чем повесить трубку. Я планировал сделать это после того, как успокоюсь. Обдумаю все.

— Он позвонил мне вчера вечером.

— Значит, ты живешь поблизости.

— Нет. Просто так получилось, что я был в Нью-Йорке, когда он позвонил.

Она не спрашивает, где я живу.

— Ты часто бываешь в Нью-Йорке?

Я не ожидал такой… вежливости. Это немного похоже на собеседование при приеме на работу — светскую беседу.

— Несколько раз в год.

— Ты возвращался в Филадельфию?

— Нет.

Лайла кивает, переваривая услышанное.

— Я бы сказала тебе раньше, если бы могла. Если бы ты когда-нибудь вернулся до этого момента. — В словах появляются следы гнева, который, как я ожидал, она испытывает.

— Я знаю. — Я наблюдаю, как она снова теребит ремешок своей сумки. — Лайла… Мое исчезновение к тебе не имело никакого отношения.

Боль и раздражение мелькают на ее лице, ожесточая элегантные черты.

— Я так и думала. Я вообще не имела большого значения.

Я пересматриваю свои слова. Я отвык оценивать других, прежде чем говорить.

— Это не то, что я…

— Ты хочешь с ним познакомиться?

Обычно я ценю прямоту. Прямо сейчас я хотел бы, чтобы мы вернулись к обсуждению моих поездок.

Больше всего на свете.

— Я не уверен… должен ли я.

На это она усмехается.

— Отлично. Мы прекрасно справлялись без тебя. Уходи снова, Ник.

— Все так сложно, Лайла.

Осознание того, что она, должно быть, ненавидит меня, было трудно переварить. Видеть это на ее лице — форма пытки, более эффективная, чем любая, которую я испытывал раньше.

— Сложно. — Она повторяет это слово с изрядной долей презрения. — Конечно, твоя жизнь сложна, но быть матерью-одиночкой проще простого. Настоятельно рекомендую залететь от парня только для того, чтобы он исчез и больше не появлялся в моей жизни.

Я вздрагиваю.

— Я не знал, что ты беременна. Если бы я знал, то…

— Что тогда, Ник?

— Я не знаю, — признаюсь я. — Я понятия не имею, что бы я сделал на твоем месте.

Она фыркает, звук сочится презрением. Прошло много времени с тех пор, как кто-то разговаривал со мной таким образом. Обычно меня бы это разозлило, то в ее исполнении мне даже нравится.

Я не опасен для Лайлы. Я просто Ник.

— Это была такая ошибка. Я увидела Алекса и подумала… подумала, что ты заслуживаешь знать. Теперь знаешь. Возвращайся к своим сложностям и оставь меня и моего сына в покое.

— Нашего сына, — поправляю я.

Глаза Лайлы вспыхивают, словно в них отражается пламя. Если бы это было так, я был бы горящей кучкой пепла.

— То, что я случайно забеременела, не делает тебя его отцом. Ты даже никогда с ним не встречалась.

— Я не знал, что он существует, Лайла!

— И кто в этом виноват? — огрызается она.

Я глубоко выдыхаю, пытаясь держать себя в руках.

— Послушай, мне нужно идти на встречу. Могу я вернуться через пару часов?

— Встреча? — Недоверчиво переспрашивает Лайла. — Что, у тебя есть еще одна залетевшая дурочка, которой нужно рассказать про сложности?

Я смериваю ее суровым взглядом, но мне хочется рассмеяться. Лайла называет себя мамой моего ребенка забавно и удивительно возбуждающе.

Большинство женщин, с которыми я спал, точно знали, чем я зарабатываю на жизнь. Любая из них приползла бы ко мне за деньгами и защитой после того, как забеременела.

— У меня нет других детей.

— О котором ты знаешь, — многозначительно отвечает она.

Я снова подавляю смешок. Прошло девять лет с тех пор, как кто-то говорил со мной подобным образом. Алекс иногда поддразнивает меня, но он мой подчиненный. Он никогда не зайдет слишком далеко. Либо уважаешь своего пахана или платишь за свою наглость.

Но для Лайлы я просто придурок, который перевернул всю ее жизнь. Который разбил ей сердце и оставил растить ребенка без отца — так же, как она росла.

Интересно, отнеслась бы она ко мне с такой же дерзостью, если бы увидела, как я вчера вечером мыл окровавленные руки перед ужином? Если бы она знала, что я сделал, чтобы сохранить свою семью — моих мужчин — в безопасности.

— У меня деловая встреча. Я бы не назначал ее, если бы я… Я вернусь, как только смогу.

— Бизнес, значит? Чем занимаешься?

Вопрос, на который я не хочу отвечать.

— с ним тоже все сложно.

Она усмехается.

— Конечно, сложно. — Затем вздыхает. — Квартира № 613. Ты можешь подняться прямо сейчас. Звонок сломан.

Конечно, сложно. И снова я держу свои мысли при себе. Я просто киваю.

— Спасибо.