Читаем NASA_2009 полностью

г : чные силы, известные в физике — электростатика, магнетизм и тяготе-вк — з четырехмерном пространстве объединяются, а в нашем трехмерном

■ т т 7 листве просто «выглядят иначе» из-за «смятой геометрии». В сущности,

- 7: :;!ывал, что тяготение, магнетизм и электричество — это одно, это — -гс идущие из более высоких измерений.

Риман выдвигал предположение, в корне отличное от теорий Ньютона о «силах, создающих действие на расстоянии». Эти теории на протяжении более 200 лет давали объяснение «магическим» свойствам магнитного и электрического притяжения и отталкивания, искривлению траекторий движения планет и падению яблок под действием силы тяжести. В противоположность Ньютону, Риман предполагал, что эти «явные» силы являются прямым следствием прохождения объектов через трехмерную геометрию, искривленную вторжением геометрии четырехмерного пространства.

Очевидно, что Максвелл и другие «гиганты» физики XIX века (лорд Кельвин, например), как и все поколение математиков того времени (Кэли, Тейт и др-)> близко к сердцу приняли идеи Римана. Выделение Максвеллом четырехмерных «кватернионов» в качестве математических операторов для уравнений сил и описания электрического и магнитного взаимодействия ясно показывает, что он поверил в идеи Римана так же, как и его удивительные экскурсы в поэзию, в которых он воспевал воздействие «миров высоких измерений», в том числе и его размышления об их связи с глубинами человеческой души33.

В 1867 г., после десятилетий исследований фундаментальных свойств материи и пространства, Томпсон выдвинул радикально новое объяснение основных свойств твердых объектов: существование «вихревых атомов». Это прямо противоречило господствовавшим в то время теориям о материи, где атомы по-прежнему рассматривались как бесконечно «малые твердые тела, как представил их [римский поэт] Лукреций и подтвердил Ньютон...». «Вихревые атомы» Томпсона — невидимые крошечные самоподдерживающиеся «водовороты» в так называемом «эфире», который, как полагал Томпсон и его современники, простирается во Вселенной как несжимаемая всепроникающая текучая среда (жидкость).

В то же время, когда Томпсон опубликовал свою революционную модель атома, Максвелл, основываясь на более ранних исследованиях «эфирной жидкости» Томпсона, далеко продвинулся по пути разработки успешной «механической» вихревой модели самого «несжимаемого эфира», в котором могли бы существовать вихревые атомы Томпсона — модель, полученную частично как результат лабораторных исследований упругих и динамических свойств твердых тел. В итоге в 1873 году Максвелл смог объединить результаты двухвековых научных исследований электричества и магнетизма во всеобъемлющую электромагнитную теорию световых колебаний, которые переносятся в пространстве этой «несжимаемой и универсальной в контексте высокой напряженности эфирной средой».

Математической основой удачного объединения Максвеллом этих двух . : -очных сил в физике XIX века стали «кватернионы». Термин изобретен

■ нят, если быть более точным) в 40-х годах XIX века математиком сэром

■ г ямом Роуаном Гамильтоном для «упорядоченных пар сложных чисел». По . тьтону, сами сложные числа представляли собой не что иное, как «пары . .твительных чисел, которые прибавляются или умножаются в соответе-

■ ' с определенными формальными правилами». В 1897 А.С, Гатауэй в труде

• загернионы как числа четырехмерного пространства» формально расши-

. идею Гамильтона о кватернионах как «наборах четырех действительных до идем четырех измерений пространства34.

Ло Максвеллу, действие на расстоянии возможно в «эфире», который он ■: гзелял как высокую пространственную размерность — или то, что сегодня <: -взываем «гиперпространство». Другими словами, отец современной зем-т - ^ектромагнитной физики пришел к тому же заключению, что и Хогленд в .: \тмозаключениях о «марсианской архитектуре» в Сидонии.

. .ожет показаться, что к делу это имеет весьма далекое отношение, однако . прочесть соответствующие строки из поэмы Максвелла, представленной -“VПортрета Кэли в 1887 г., становится понятно, что он знал:

г 'бические поверхности! Тройки и девятки, вокруг него соберите ваши " - ,ний — печать Соломона в трех измерениях..»

-то четкое описание «Печати Соломона в трех измерениях» является пря-

■ : тсылкой к геометрическим и математическим основам печально извест-» описанной тетраэдральной геометрии», увековеченной в Сидонии. Если

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих замков
100 великих замков

Великие крепости и замки всегда будут привлекать всех, кто хочет своими глазами увидеть лучшие творения человечества. Московский Кремль, новгородский Детинец, Лондонский Тауэр, афинский Акрополь, мавританская крепость Альгамбра, Пражский Град, город-крепость Дубровник, Шильонский замок, каирская Цитадель принадлежат прекрасному и вечному. «У камня долгая память», – говорит болгарская пословица. И поэтому снова возвращаются к памятникам прошлого историки и поэты, художники и путешественники.Новая книга из серии «100 великих» рассказывает о наиболее выдающихся замках мира и связанных с ними ярких и драматичных событиях, о людях, что строили их и разрушали, любили и ненавидели, творили и мечтали.

Надежда Алексеевна Ионина

История / Научная литература / Энциклопедии / Прочая научная литература / Образование и наука
Бог как иллюзия
Бог как иллюзия

Ричард Докинз — выдающийся британский ученый-этолог и популяризатор науки, лауреат многих литературных и научных премий. Каждая новая книга Докинза становится бестселлером и вызывает бурные дискуссии. Его работы сыграли огромную роль в возрождении интереса к научным книгам, адресованным широкой читательской аудитории. Однако Докинз — не только автор теории мемов и страстный сторонник дарвиновской теории эволюции, но и не менее страстный атеист и материалист. В книге «Бог как иллюзия» он проявляет талант блестящего полемиста, обращаясь к острейшим и актуальнейшим проблемам современного мира. После выхода этой работы, сегодня уже переведенной на многие языки, Докинз был признан автором 2006 года по версии Reader's Digest и обрел целую армию восторженных поклонников и непримиримых противников. Споры не затихают. «Эту книгу обязан прочитать каждый», — считает британский журнал The Economist.

Ричард Докинз

Научная литература