Поделим отрезок времени между этими точками пополам, а затем повторим эту процедуру, продвигаясь по оси времени к точке сингулярности, еще семь раз. Получим восемь периодов исторического развития, причем длительность каждого последующего периода – в два раза меньше предыдущего, а численность на момент его завершения – удваивается.
Программа эквифинальности по историческим циклам может иметь более высокий приоритет, чем по инновационным, хотя это ниоткуда не следует и, кроме того, необходимо еще дать определение приоритету. Не будем пока этого делать и останемся на уровне интуитивного представления. Если Кондратьевский цикл – всего лишь маленький шаг по пути прогресса, то исторический цикл – это уже целая эпоха, на протяжении которой качественно изменяется (причем и генетически тоже) как сам человек, так и общество.
Эквифинальность исторических циклов должна обеспечить «плановый» прогресс во всех областях человеческой деятельности, причем прогресс этот должен быть выражен через поддающиеся измерению показатели глобального развития. Явление сокращения периодов исторического развития полностью соответствует концепции Большой Истории, поскольку социальный период эволюции и развития человека и общества есть не что иное, как текущий этап процесса ускоряющейся универсальной эволюции мира от Большого взрыва до наших дней.
И, наконец, завершающий этап программы эквифинальности – это демографический переход. Поскольку переход – это особая, никогда ранее не наблюдавшаяся стадия роста, то как здесь будет работать программа эквифинальности – неизвестно. Скорее всего, в момент завершения второго цикла перехода, в 2062 году, численность населения мира должна будет удвоиться по сравнению с ее значением на момент начала перехода в 1982 году.
Что же дает принцип эквифинальности роста и развития и чем он лучше принципа демографического императива Капицы? Принцип демографического императива декларирует парадоксальную независимость роста и развития от ресурсов. Эта независимость есть «опытный» факт, факт необъяснимый и противоречащий существующим представлениям о росте численности популяции в условиях ограниченности ресурсов.
Принцип эквифинальности противоречит этим представлениям не более, чем принцип демографического императива Капицы. Но в отличие от принципа Капицы, который вообще ничего не объясняет, принцип эквифинальности объясняет и независимость роста от ресурсов, и гиперболический рост населения мира, и его устойчивость. Гипотеза синхронного гиперболического роста основных показателей глобального развития есть прямое следствие принципа эквифинальности.
Но не слишком ли много постулатов у принципа эквифинальности, не слишком ли велика цена, которую требуется заплатить за объяснение парадоксов роста? Кроме того – и это нужно признать – такой взгляд на рост и развитие представляется совершенно неправдоподобным. Но какой у нас выбор? Не будем забывать, что принцип демографического императива Капицы опирается на закон квадратичного роста как на причинный закон.
Поверить в то, что закон квадратичного роста определял в эпоху гиперболического роста положительную обратную связь между растущей численностью населения мира и скоростью ее роста – значит поверить в
«Мой старый принцип расследования состоит в том, чтобы исключить все явно невозможные предположения. Тогда то, что остается и является истиной, какой бы неправдоподобной она ни казалась».
Остается, правда, непонятным как Холмс различал тонкую грань между неправдоподобным и невозможным. Но на то он и величайший сыщик всех времен и народов.
Закон квадратичного роста как
Миф о том, что закон квадратичного роста как причинный закон роста численности популяции встречается в природе