Наш величайший дар (СИ)

Пятнадцать учеников, даже больше, чем Ксавьер рассчитывал с самого начала, а один из взрослых мутантов и вправду оказался преподавателем по специальности, что сильно облегчало работу, и он смог помочь остальным в работе с учениками. Обучение способностям и общей школьной программе не самое простое занятие, но оно приносило покой, и спать по ночам стало легче. Коридоры наполнились звуками, смехом и болтовней. Пока еще с подростками не было существенных проблем. Парочка подожженных занавесок, прорванная труба в ванной и легкая стычка не входили в список существенных проблем. А после того, как Чарльз смог разнять дерущихся мутантов, даже не выходя из своего кабинета, дети стали намного послушнее, боясь, что и их так же возьмут под контроль и разведут по разным углам. Как Чарльз и обещал своему старому другу, он провел отдельное собеседование со всеми учениками из братства. И не зря. Все они успели проникнуться ненавистью к человечеству, и у каждого были на то причины, которые под умелыми речами Эрика стали глубокой убежденностью. Некоторые из них даже рвались в бой. А пятнадцатилетний Брайан как-то ночью пытался сбежать, проучившись всего пару дней. И в его сознании была полная неразбериха, основанная на желании сражаться за мутантов, и образ Эрика, объятый ореолом силы. Они все его таким видели. Лидером, защитником, чуть ли не единственным спасением. Чарльз поймал сознание мальчишки, когда он уже собирался перелезть через ограду, не брал его под контроль, говорил с ним, невольно вспоминая, как на базе ЦРУ примерно так же он разговаривал с самим Эриком, пытаясь прервать его бесконечный путь мести, пусть даже вышло не так хорошо, как казалось в самом начале. Но с Брайаном ему удалось, и это придавало уверенности в собственных силах. Нет, вовсе не мутантских способностях, но в силе его убеждений, силы веры в других людей, которую Чарльз так надолго утратил и уже не надеялся обрести вновь.

Ближе к ночи, когда еще прозрачный мрак окутал поместье, преподаватели развели учеников по спальням. Нужно было время, чтобы они привыкли к распорядку дня. Хотя, не все преподаватели собирались отдыхать. С непривычки соблюдать учебный план было не так-то просто. Хэнк спустился в преподавательский кабинет Ксавьера на первом этаже.

- Профессор? – постучав, произнес ученый, и просочился в просторный лекционный зал.

- Только не говори, что и это мне на проверку? – насторожился Чарльз, глядя на стопку листов в руках ученого. – Мне и этих сочинений хватит до конца ночи, - он развел руками над своим столом, где лежали работы учеников.

- Ох, что вы, нет, - улыбнулся МакКой, - скорее, даже наоборот. Я тут написал несколько образцов тестовых работ, ничего особенного, просто, подумал, может, вы взглянете? Нужно отобрать наиболее подходящую.

- Конечно, оставь на столе, как освобожусь - просмотрю их, - кивнул Чарльз и стянул с запястья из-под манжета голубой рубашки резинку, убрал волосы в лохматый хвост и тихо вздохнул. – Будь добр, запиши меня к парикмахеру на следующей неделе.

- О! Наконец-то… - было обрадовался Хэнк, но тут же смутился. – Простите, профессор. Конечно. Я запишу вас.

- Хорошо. А то у меня уже трое из учеников спрашивали, не хиппи ли я.

- Ну, это сейчас популярное течение.

- И я не имею ничего против, но, видимо, пора двигаться дальше,- Чарльз потер переносицу, чувствуя, как медленно виски начала сдавливать пульсирующая боль.

- Что такое профессор? Вы в порядке?

- Да, - кивнул Чарльз и снова поморщился. – Я… ох. – Ощущения накатили сильным давлением в затылке. Он ощущал волнение, страх и агрессию. Они обширным сгустком неслись к школе, надвигались на нее как лавина.

Чарльз прижимая пальцы к виску, пытаясь увидеть приближающийся сгусток.

– Хэнк, идешь со мной, будь наготове, - приказал Чарльз, и чтобы не пугать детей и учителей, мысленно приказал им оставаться в своих комнатах, затем сконцентрировался на надвигающейся угрозе. Без Церебро достичь ее сознанием было сложно, можно было лишь поверхностно почувствовать. Пока еще слишком далеко, но стремительно приближается.

Кровь сочилась между пальцами, и сколько бы Эрик ни зажимал рану, кровотечение это не останавливало, и от него уже чувствовалась слабость в теле и кружилась голова. Он знал, что не в силах продолжить сражение, и не останавливался, чтобы вступить в бой, даже чувствуя и зная, что за ним движется целый военный отряд. Он уже знал, что даже если найдет в себе силы разорвать стальные листы бронированных автомобилей, даже если сможет остановить военных, пластиковые пули все равно ему будут неподвластны. Ночной воздух приятно холодил разгоряченную влажную кожу, а перед глазами вдалеке уже виднелись огни поместья. Леншерр едва не рухнул, когда слишком резко приземлился на аккуратный газон, упал на одно колено и уперся рукой в землю, лишь бы удержать равновесие, сминая колючую траву бледной ладонью.

Почти добрался.