Наша Светлость

   - ...клянусь беречь и защищать ее.

   Под тяжестью плаща Тисса опускается на колени. Она представляла свою свадьбу совсем другой, но... эта тоже чем-то неплоха.

   Урфин помогает подняться. Этот его поцелуй злой и жадный, и Тисса понимает причину, лишь поймав на себе еще один взгляд. Насмешливый.

   Гийом де Монфор салютует кубком, поздравляя со свадьбой.

   О нет! Только не сейчас.

   - Не бойся. Сегодня я не уйду, - Урфин сжал руку, скорее сам успокаиваясь, чем успокаивая Тиссу.

   Сегодня. А что будет завтра?

   Тисса не знала.

   Но Зимний бал недаром проводят в самую длинную ночь, и сегодняшняя все продолжалась и продолжалась... Их поздравляли. Леди Изольда и Их Светлость - искренне. Остальные - из вежливости, но тоже было приятно. Потом был темный коридор и лестница, которую Урфин не смог пропустить, потому что репутацию надо оправдывать... и другой коридор.

   Его прежняя комната, в которой появилась новая кровать.

   Вино. Камин.

   Клубника, как маленькое чудо зимой. И шпильки, одна за другой выскальзывающие из волос.

   - Если ты передумала, я уйду.

   - Нет.

   Тисса не передумала. Ей немного не по себе, но... это ведь пройдет. А у него на груди новые шрамы, мелкие, что рисовые зерна, они складывались в знакомый рисунок. Синий щит и белый паладин. Шрамы только-только зажили, и Тисса прикасается к ним осторожно. От кожи неуловимо пахнет розами.

   Платье опускается на пол. И сорочка отправляется следом.

   Зима опускает флаги.

   - Ты очень красивая. Не надо бояться.

   Ее изучают. Шершавыми подушечками пальцев. Губами. Языком. Убивая остатки стыда. Загоняя сердце влет. До вздоха, до всхлипа, до стона, который не получается удержать в себе.

   Разве должно быть вот так? Выходит, что да... и почти не больно. Разве что неудобно самую малость.

Глава 25. Затишье

   Даже если у вас паранойя, это еще не значит, что за вами не следят.

   Жизненное наблюдение.

   Их Светлость явились, когда солнце не только взошло, но и крепко оседлало небосвод. Хотя в кои-то веки я презрела сие обстоятельство, оставшись в постели.

   Во-первых, спать я легла поздно.

   Во-вторых... выходной у меня. Будет. Надеюсь. Эх, где он, трудовой кодекс, хотя бы для избранных, чтобы там законное воскресенье, и отпуск, и социальные гарантии. Мечты, мечты...

   Вчерашний бал для меня завершился перед рассветом. И завершала я его в гордом одиночестве, ибо Кайя отправился раздавать дружеские долги согласно местным обычаям. Сержант тоже исчез, и душевный, а с ним и телесный покой Нашей Светлости выпало охранять десятку стражников под мудрым руководством Лаашьи. Как ни странно, оцепление получилось в высшей степени эффективным. Желающих общаться со мной резко поубавилось, и ночь прошла спокойно, что было довольно-таки подозрительно.

   А утром вернулся Кайя и рухнул в кровать, как был, в одежде и сапогах. И руки у него были леденющими... вот зачем такими руками за ноги хвататься!

   - Изыди!

   Изыдет, конечно. Ждите больше. Сгреб меня в охапку, прижал к себе и пробормотал.

   - Теплая. Моя.

   Кому ж еще этакое счастье надо-то?

   - Пил? - я прижала ладони к его щекам. Где ж он так вымерз?

   - Грелся, - признался Кайя. - Немножечко. Я трезвый... честно.

   Верю.

   - Так и будем лежать?

   - Будем.

   Нет, мне в принципе удобно, только пуговицы здорово мешают. Пуговицы здесь делают солидными, из золота или серебра, инкрустируя костью, расписывая эмалью или простенько, со вкусом, вставляя драгоценные камни. И вот теперь я животом всю эту красоту ощущаю.

   - Сержант сказал, что женится.

   Дурной пример заразителен?

   - На ком?

   - Зовут Меррон. Из Хейдервудских. Странная, честно говоря, девушка, - пальцы Кайя путешествуют по моему позвоночнику. - На балу познакомился.

   И сразу жениться? Решительный он человек. Просто до одурения. Или это ночной согрев так на мыслительные процессы повлиял?

   - Сказал, что хуже все равно не будет.

   Отличная мотивация. Для фаталиста - в самый раз.

   А вот на ягодице мне мишень рисовать не надо!

   - Это не мишень. Это цветочек.

   Что ж, цветочек существенно меняет дело.

   - Раздевайся, - я расстегнула воротник.

   - Зачем?

   И вот к чему эти провокационные вопросы?

   - Ты раздевайся. Потом придумаем. Вообще я решила, что у нас сегодня выходной.

   - Это как?

   - Это как будто нас здесь нет. Ни для кого.

   Гости или спят, или похмельем маются. Дела ждут. И один день для двоих - это же немного. Кайя согласился.

   - Хорошо, - Кайя блаженно зажмурился. - Ванна. Еда. Жена. Спать. И опять есть... много. Я прожорливый.

   Очаровательное признание. Наша Светлость заметили. А план хорош. Ванна. Есть. Спать. Есть... и снова спать. А если станет скучно, что-нибудь придумаем.

   Нет, Меррон, естественно, любила тетю. Очень любила, потому что не любить милейшую Бетти было решительным образом невозможно. Но все-таки порой эта любовь подвергалась испытанию.

   Если бы тетушка злилась, Меррон было бы легче.