Наше долго и счастливо (СИ)

- Кстати, я свою цепочку после этой истории так и не нашла, – улыбаясь, покачала головой Марлин. – А ещё как-то в Трёх Мётлах один год пианино старое стояло, помните? Мы курсе на пятом учились. Как она играла! И классику, и что-то из магловских хитов...

- Битлс, – Лили прикрыла глаза, уносясь воспоминаниями в уютный паб к пряному вкусу сливочного пива, теплу гриффиндорского шарфа и нежным звукам клавиш. – Она так любила сказки. Помните, читала нам на ночь...

- Да... А вот у её сказки счастливого конца как-то не получилось, – тихо произнесла Алиса. – Не понимаю, за что ей это всё?

Подруги затихли. Молчание казалось осязаемым, душным, как старое одеяло. Оно давило на плечи тяжёлым грузом, забирало силы. Поттер, Лонгботтом и МакКиннон чувствовали себя так, словно кто-то наложил на них Петрификус Тоталус. Не было сил разговаривать, двигаться, даже переставить чашку. Казалось, узел скорби затянулся так туго, что его уже не распутать.

Оцепенение нарушила Гестия, тихонько постучавшая в дверь. Она пришла сменить подружек на посту. Лили поторопилась натянуть мешковатое пальто и вязаную шапку и выйти на улицу, где бушевало что-то странное – не то ливень, не то пурга. И она, и Алиса торопились домой, где остались их малыши. Обе девушки впервые расстались с детьми так надолго. И если у Френка на подхвате была Августа (хотя скорее наоборот), то Джеймс остался с сыном один на один.

Но Лили не сомневалась, что Джеймс со всем справится. Последние несколько месяцев он был её главной опорой и поддержкой. Каждый вечер, приходя с дежурств в Ордене, он, не слушая возражений и уговоров, отправлял Лили спать и сам вставал к кроватке, бережно укачивая сына. Сам кормил его из бутылочки, фальшиво пел колыбельные. И всё это вместе с постоянной работой в Ордене.

Лили всё своё время проводила с сыном. Материнство захватило её. Да, это оказалось самой сложной профессией на свете. Всё было вовсе не так радужно, как она себе представляла, но каждую минуту волшебница чувствовала себя счастливой. Малыш Гарри теперь полностью занимал её время и силы. После того, как Эванс встретила Поттера, она даже представить не могла, что можно любить кого-то сильнее. Но сын изменил её представление и о любви, и о самой жизни. Сейчас весь её мир, всё самое дорогое умещалось в одном маленьком человечке, бестолково шевелящем ручками и ножками.

Поспешно попрощавшись с подругами, Лили трансгрессировала в Годрикову Впадину. Она стояла посреди заснеженной дороги. В тёмно-синем небе слабо мерцали первые звёзды. По сторонам узенькой улочки виднелись домики, украшенные к Рождеству. Чуть впереди золотистый свет уличных фонарей указывал центральную площадь деревушки. Девушка огляделась по сторонам, выискивая глазами случайных прохожих, но всё было тихо. Жители деревеньки или сидели по домам, или наслаждались рождественским ужином, или отмечали праздник в пабе. Лили вышла на главную площадь и мимо церкви зашагала по тёмной улочке, ведущей к окраине деревни. Уже было видно, где кончаются дома и дорога выходит на открытое место. В окнах сверкали разноцветные огни, сквозь занавески виднелись силуэты рождественских ёлок.* Лили подумалось, что в этом и есть сила Рождества. Даже спустя восемнадцать лет здесь всё будет так же.

Девушка прошла вдоль ряда одинаковых домов и толкнула калитку перед типовым двухэтажным коттеджем, который не отличался от соседних зданий. Первое, что бросилось ей в глаза, – исполинских размеров мопед. Сердце Лили от страха пропустило несколько ударов, но она вовремя сообразила, что если кто-то хотел бы напасть на дом Поттеров, он выбрал бы менее экстравагантное транспортное средство. Тем не менее, в собственную прихожую Лили входила с палочкой наперевес.

Дом встретил её пронзительным, оглушительным плачем Гарри. Скинув пальто, Лили, как была – в ботинках и шапке, взлетела по ступеням на второй этаж и застыла в дверях детской. Вместо Поттера там с ребёнком на руках стоял всклоченный Сириус, а рядом с ним не менее взъерошенный Ремус, и оба погремушками, игрушками и Мерлин знает чем ещё пытались успокоить разошедшегося малыша. Картина была настолько забавной, что, несмотря на свои скорбные мысли и тревогу, Лили звонко рассмеялась.

Мародёры синхронно подняли голову на звук её смеха. Сириус недовольно нахмурил лоб.

- Смешно тебе, Эванс? – недовольно проворчал он, при этом усиленно покачивая разошедшегося Гарри.

- Вообще-то очень, – Лили подошла к другу и взяла на руки сына. При этом мальчик немного затих, продолжая тихонечко хныкать. – Интересно, что вы оба тут делаете и где мой муж?

- Джеймса срочно дёрнули в Орден, – Ремус устало прислонился к стене, – и он попросил нас присмотреть за Гарри. Мы уложили его, всё было нормально. А минут двадцать назад он проснулся, и мы не знаем, как его успокоить.

- Ладно, я с вами двумя потом разберусь, – беззлобно прошипела Лили, усиленно покачивая сына. – Валите вниз на кухню.