Наше преступление

— Вотъ, господа присяжные засдатели,—мдленно, обыкновеннымъ разговорнымъ тономъ, не повышая ине понижая голоса, началъ предсдательствующій, — пе-редъ вами дали свои показанія подсудимые, свидтли, экспертъ, говорили за и противъ подсудимыхъ обвини-тель и защнтникъ... Насколько въ прдлахъ члов-ческихъ силъ и средствъ, дло это освтилось передъ вами со всхъ стороігь. Обвинитель настаивалъ, что подсудимые нанесли потерпвшему тяжкіе побои изъ чугства ревности къ благосостоянію и добронравію Ки-рнльева и что для этого они намренно привели себявъ состояні опьяненія... что будто бы унихъ, у трзвыхъ, не хватало храбрости совершить насиліе надъ потерпв-шнмъ и для этого они нарочно напились. Дале обви-нитель настаиваетъ, что найденныя на тл пострадав-шаго Кирильева раны, нанесенныя тупымъ и ржущимъ или колющимъ орудіемъ, по числу ихъ, надо признать тяжкими побоями... Надо знать вамъ, господа, что у насъ побоями признается, когда потерпвшему напесе-но больше двухъ ударовъ, а' тяжкими, подвергшими жизнь опасности побоями называется, когда потерпв-шій человкъ, что называется, измолоченъ весь, обра-щенъ въ кашу, когда поломаны кости, когда тло все окровавлено и искромсано. Э^т0 признается тяжкими побоями, подвергающими жизнь опасности. Въ подтвер-ждніе своихъ обвиненій г. товарищъ прокурора ссыла-ется на свидтельскія показанія, изъ которыхъ явству-етъ, что одинъ йзъ подсудимыхъ, именно Степановъ, грозился отомстить Кирильеву за отобранную у го от-ца землю, и месть эту при помощи двоихъ своихъ това-ршцей привелъ въ исполнені вечеромъ 25-го августа на дорог вблизи усадьбы Хлябино. Защитникъ, на-оборотъ, настаиваетъ на томъ, что потерпвшему нане-сены побои въ простой драк, что ни Степановъ, ни его товарищи никакой злобы н питали къ Кирильеву, никакого предварительнаго уговора у подсудимыхъ не было, а просто молодые, опьянснные виномъ парни ра-зодрались мжду собой, и одна еторона одолла дру-гую. Мало этого, защитннкъ отридаетъ даж тяжкіе побои. Онъ говоритъ, что нанесено было подсудимыми только два удара тупымъ орудіемъ, а кто нанесъ коло-тыя или рзаныя раны, найденныя на тл потерпв-шаго, судебнымъ слдствіемъ ,не установлено. Если признать точку зрнія обвинителя, т. е., что нанесены были съ обдуманнымъ намреніемъ подвергавшіе лсизиь опасности побои, то подсудимыхъ ждетъ тяжкая кара; если же стать на сторону защиты, то кара гораздо лег-че. Конечно, господа, об стороны — и обвинитель, и защитникъ высказывали передъ вами свои искренніе взгляды, свои искреннія убжденія, которыя у каждой стороны сложились изъ всесторонняго изученія этого дла. Но не надо забывать, господа, что об стороны— стороны заинтересованныя. Интересы одной стороны какъ разъ противоположны интересамъ другой. Обви-нитель защищаетъ интересы государственные противъ преступныхъ посягательствъ отдльныхъ членовъ го-сударства. Защитникъ, наоборотъ, защищаетъ отдль-ныхъ лицъ противъ государственнаго обвиненія. Но какъ я уже сказалъ, об стороны — взаимно противопо-ложно заинтересованныя, и ихъ положеніе является по-ложеніемъ сторонъ борющихся. А гд борьба, тамъ страсть, горячность, азартъ, слдовательно, нтъ необ-.ходимаго безнристрастія. По мысли законодателя, изъ словеснаго столкновенія этихъ двухъ заинтересован-ныхъ сторонъ и должна въ возможной полнот выяс-ниться истина даннаго дла передъ судомъ. Ну, вотъ теперь пренія окончились, а съ ними прошла горяч-ность и страсть. Мы съ вами, господа, стороны не за-интересованныя. Мы — судьи. Наша' задача — спо-койно, безъ торопливости, принявъ, конечно, во внима-ніе добытыя данныя судебнаго слдствія, освщенныя и растолкованныя заинтересованными сторонами, прійти къ опредленному заключенію въ данномъ дл.

«Вы же сами по себ, безъ меня и безъ другихъ су-дей, должиы ршить по совсти: виновны ли въ предъ-явленномъ имъ обвиненіи подсудимые или не виновны, и если Виновны, то въ какой мр, т. е. заслуживаютъ снисхожденія или не заслуживаютъ его?

«Что же такое есть судъ, господа, т. е. вотъ эта со-вокупность насъ троихъ, коронныхъ судей, и васъ, дв-падцати судей совсти? Судъ, господа, не есть школа. Онъ не призванъ исправлять нравы. Онъ пе есть воз-мездіе, не есть месть, не есть устрашеніе для другихъ. Кто такъ толкуетъ назначеніе суда, тотъ не правъ. Ва-ши приговоры, господа присяжные засдатели, не им-ютъ своей задачей предупрежденіе и пресченіе пре-ступленій. Для этой цли имется полиція и другія власти. Судъ есть судъ, не больше и не меньше. Онъ разсматриваетъ извстныя дла, опредляетъ мру на-казаній за извстныя преступныя дянія или оправды-ваетъ подсудимыхъ, и ему ршительно нтъ никакого дла, какъ то или другое его ршеніе отразится на на- . селеніи. Забота объ этомъ въ кругъ обязаниостей суда пе входить. Суду важно только одно, чтобы въ ка-ждомъ дл добраться до возможной правды и чтобы приговоръ былъ постановлепъ по совсти, т. е. строго согласуясь съ добытой на суд правдой».