Нашествие (Черная масть)

      А через день вернулся Белая Сова. Он появился не один, а вместе с Ясной Зорькой. Увидев наших друзей, мы поразились осунувшемуся и почерневшему лицу индейца, и, залитым слезами, глазам молодой женщины. Сова глухо поздоровался и тяжело сел на предложенный табурет. Зорька, пошатываясь, подошла к встревоженной Элине и уткнулась моей жене в плечо. Мы все поняли, что у них что-то случилось...

      - Дина погибла... - Сова разжал стиснутые губы. - Позавчера...

      Все охнули. Элина зашмыгала носом, у нее сразу выступили слезы на глазах.

      - Бандиты? - я напрягся.

      Индеец покачал головой. Ната усадила Зорьку и присела рядом, поглаживая молодую женщину по руке. Сова вздохнул. Он достал трубку и принялся набивать ее вздрагивающими руками. Я никогда раньше не видел своего приятеля в таком виде...

      Он судорожно затянулся и, смотря куда-то в даль, отсутствующим взглядом, произнес:

      - Она сразу… Как ужасно, - он сейчас говорил нормально, без своих обычных приемов, к которым мы уже привыкли, и от этого его речь становилась еще более зловещей... - Землю трясло. Все как обычно, не сильно… Так, слегка задрожало и все. Ну, мы шли к вам... Вечер, пора разбивать лагерь. А тут - удар! Все под ногами затряслось… Потом стало тихо. Землетрясение закончилось почти сразу, и мы решили не менять место. Я поднялся на горку, оттуда даже заметна ваша скала. Уже хотели ложиться… и тут... Дина шла впереди, шагах в десяти, наверное. Рывок, все уходит из-под ног… И все. Нас снова тряхнуло, в последний раз. Мы с Зорькой просто упали, потом поднялись. Где Дина? Дина молчит... Я бегу вперед, а уже ничего не видно. Искали - нет... Нигде нет. Я к костру, схватил головню из очага, давай снова все обходить. Нет... Мы все обыскали, во все стороны. Ходили до утра, уже с ног падали, но продолжали искать. Не нашли...

      Зорька залилась слезами. Ее затрясло в рыданиях и она, заламывая руки, забилась в объятиях Наты, побледневшей при жутких словах Совы:

      - Когда рассвело, мы опять стали обходить все в округе. Пошли по той же дороге, по которой шли перед землетрясением - а там... Полоса, шириной метров двадцать, по всем признакам - разрыв. Словно земля раскрылась и снова захлопнулась. А по краям заметно, что так оно и есть - деревья, камни, что рядом лежали - ни одного. Чисто, все края голые, на несколько шагов. Как просека получилась... Тогда я понял.

      У меня перехватило сердце. Я сразу вспомнил свое падение в шахту, безнадежные поиски выхода, и тот, невыносимый страх, когда я понял, что замурован в подземелье заживо… Но Дине не могло так повезти, как мне.

      - Она упала вниз, и земля снова сомкнулась. Как глубоко, я не знаю. Где копать, тоже. Мы в темноте шли, почти на ощупь. Она могли в середине разлома оказаться, и сбоку. А деревья, которые улетели в пропасть, метров по пять, из земли только верхушки торчат, как кустики. Какая ж глубина должна быть? Мы пытались. Весь день пытались... А в ночь - ушли. К вам.

      Сова поднял на меня свои глаза, исполненные муки:

      - Помоги, Дар. Вас много, вместе мы ее откопаем... Скажи им, ты же можешь. Они послушаются твоих слов. Помоги мне! Хоть проститься… С ней...

      Он закрыл лицо ладонями. Мы все молчали, словно воочию увидев ту трагедию, которая произошла с подругой Совы. Чудовищная участь! Я не знал, что ответить другу. Спасти Дину мы не могли, она уже погибла... Попытаться выкопать ее тело - но как? Ни настоящих лопат, ни иных приспособлений у нас не имелось. Доставать землю руками, углубляясь внутрь, неизвестно, на какую глубину? Рисковать жизнью тех, кто мне доверял... Что решить? Отказать индейцу - неминуемо и навсегда испортить наши отношения. Такое не прощают и не понимают, как бы убедительно не звучали все мои доводы. Собрать всех в форте, проделать далекий путь, приняться за заведомо бессмысленную работу, справиться с которой невозможно - как я могу отдать такой приказ? Я потерянно молчал, опустив голову вниз. Дина, скромная, незаметная, редко улыбающаяся, с загадочной полуулыбкой и тихим, переливчатым голосом, погибла... Как нелепо, как жутко! Я лучше всех сознавал, что означает оказаться в кромешной тьме, провалиться в преисподнюю и ловить последний глоток воздуха, будучи намертво зажатым многотонными массами сырой земли… Лучшее для нее - умереть мгновенно. Но мы даже этого не могли знать... Элина подошла ко мне и встала на колени, протянув ко мне руки:

      - Дар? Ну что же ты? Надо скорее идти! Ты слышишь? Скорее!!!

      Она вздрагивала, руки ее дрожали. У девушки началась истерика. Ната оставила Зорьку и быстро подошла к Элине. Она ухватила ее за плечи и с неожиданной силой встряхнула:

      - Лина! Перестань!

      Я покачал головой - не надо так! Мне пришлось самому успокоить девушку, но осуществить это было сложно...