Нашествие (Черная масть)

Форт догорал… Из моего дома, построенного самым первым, валили клубы едкого дыма, выедая глаза и не давая возможности подойти ближе. Еще полыхала хижина Салли и Бена. Другие дома уже догорели — на их месте оставались лишь черные головешки и почерневшие фундаменты, снести которые, уголовники были не в состоянии. Колодец, до середины, был завален, чем попало из наших вещей, и, самое страшное, оттуда торчала скрюченная рука убитой ими девушки — мы лишились даже возможности набрать чистой питьевой воды. Подвал с провизией разорен полностью. Все, что мы бережно и с трудом переносили из моего первого убежища: драгоценные крупы, сохранившиеся консервы, остатки стеклянных банок и, что было самым важным для меня сейчас — чемоданчик с лекарствами — разбито, порвано, рассыпано по земле и раздавлено со злобой и бешеной ненавистью беспредельщиков Беса.

У меня перехватило дыхание — Ната! Бедная, страдающая девочка, нуждается в отдыхе и лечении, а тут… Погибло почти все. Оставив попытку потушить огонь, мы понуро вернулись к остальным, в тревоге ждущим объяснений случившемуся. На немой, полный тревоги вопрос Элины, я только подавленно опустил голову. Бен раздраженно ответил Салли:

— Все гореть… Все, все! Мы нет еда, нет дом. Все погибель! Мы тоже погибель!

— Перестань, Бен. — Я оборвал его причитания. — Мы еще живы…

Он обреченно вздохнул. Салли склонилась над ним и что-то быстро заговорила, на непонятном нам языке. Элина кивнула мне, показывая на Нату — та неотрывно смотрела на меня. Я встал возле нее на колени.

— Как ты, девочка моя?

Она попыталась улыбнуться в ответ, преодолевая мучительную боль:

— Уже лучше… Ты со мной, и теперь все будет хорошо…

— Все будет хорошо, — в унисон подтвердил я.

Туча вдруг схватилась за грудь — Стопарь, угрюмо слушавший наши пояснения, подскочил к жене. Никогда раньше она не жаловалась на сердце, даже тогда, когда оставалась одна с маленьким мальчиком, а мы воевали где-то далеко с бандой Сыча. Но любая человеческая выносливость имеет свой предел — он наступил и у пожилой, ослабевшей от всех обрушившихся на нас невзгод, женщины. Док вытащил из своей сумки пузырек с едко пахнувшей жидкостью и помазал ею виски старухи.

— Через пару минут придет в себя, — он устало кивнул озабоченно глядевшему на все, Стопарю. — Поменьше бы таких новостей…

Бугай, несмотря на грузность и вес матери, поднял ее на руки и вопрошающе взглянул в мою сторону. Я кивнул:

— Пора. Слезами горю не поможешь. Нужно идти в форт…

Мы опять подняли носилки, и пошли вперед. Как бы там ни было, ночевать я хотел на месте, в лагере.

…Разместившись под скалой, мы занялись неотложными делами — надо было навести, хоть какой-то порядок. Я велел женщинам собрать с земли рассыпанную крупу — всю, до горсточки, и приготовить похлебку для Наты, да и для всех нас, тоже. Бен с Бугаем из одеял и шкур, принесенных с собой из логова клана, мастерил шалаш. Маленький мальчик, с не понимающим взглядом, бегал по пепелищу. Я с болью на сердце разбирал тлеющие головни, пытаясь обнаружить хоть что-то, что могло уцелеть из лекарств. Но все попытки оказались тщетны…

…Нату положили спать в шалаше. Элина осталась с ней, а мы — всем места хватить не могло — расположились прямо на земле. Она прогрелась от жара пылавшего костра и теперь хранила тепло, позволяющее нам обойтись без шкур. Салли покормила ребенка и тот, посапывая, уютно пристроился у нее на коленях. Мы с Беном сидели спина к спине.

— Дар, что есть нам делать?

— Завтра отправитесь на охоту. Нужно раздобыть еду, для всех. А мне надо будет сходить, кое-куда… — я не раскрывал своего маленького секрета. Тайник в яме, на краю мертвого города, мог нас здорово выручить, а главное — там хранились лекарства, возможно, необходимые Нате. Теперь я уже не жалел о том, что когда-то потратил столько трудов, снося туда значительную часть добра из нашего убежища, а впоследствии — что не забрал его с собой полностью. Тогда, все его содержимое не уместилось на плоту, и часть пришлось оставить.

— Ты ходить один?

— Да.

— Это плохо. — Бен покачал головой.

Салли тоже вставила слово:

— Он прав, Дар. Вдруг ты нарваться, на банду? Одному опасно. И куда ты собираться?

— В мертвый город.

— Разве вы не принести все? — Салли уже была посвящена в нашу эпопею.

— Все. И не все… Я оставил там кое-что, теперь может пригодиться.

Она вздохнула:

— Ты есть сильно предусмотрителен. Но это далеко!