Нашествие (Черная масть)

Я молча протянул руку перед собой. Ната, широко раскрыв глаза, смотрела на свирепое лицо Совы. Он прислонил головню к моей руке. Шаман глядел на меня, не мигая, а я, стиснув зубы и ни единым стоном, не выдавая невыносимую боль, старался отвечать ему столь же твердым взглядом. В зрачках индейца мелькнуло одобрение. На несколько секунд воцарилась полнейшая тишина — ее нарушало лишь потрескивание дров в костре. Вдруг раздался отчаянный вскрик:

— Нет! Не надо!

Я вздрогнул — кричала Ната. Голос ее, по-прежнему звонкий, как хлыстом ударил меня по обнаженным нервам. Сова мгновенно убрал огонь от моей руки и швырнул палку обратно, в костер.

— Ты вырвал ее из дыхания ночи! Ты достоин, быть мужем этой женщины!

Он скрестил руки и встал перед Натой. Я сглотнул, в пересохшем горле сперло дыхание — она заговорила! После двух недель молчания, после того, чего мы с ужасом ожидали — заговорила! Ната с трудом подняла свою руку и положила на мою, закрывая ладонью след от ожога.

— Муж мой! Что это?

— Это мы все — возле тебя!

— Нет… — она с трудом разжимала губы. — Зачем ты и Сова… Зачем вы жгли руку? Это ведь так больно!

— Это обряд — он его проводил ради тебя. Чтобы у тебя появились силы! Чтобы ты очнулась и захотела жить!

— Я очень хочу жить… — она слабо улыбнулась мне. — И очень хочу быть с тобой… Мой любимый…

— Ната! Наточка! — Элина рванулась к ней, падая на колени перед девушкой. Сова поднял руку, призывая всех к молчанию:

— Это сделали все вы… Древняя вера, силы которой были в забвении. Я никогда не пел такого, мой брат Дар! И я не знал, смогу ли… Не индеец — весь род, дал ей силы, своей верой в то, что сможет отдать частичку себя!

— Ты действительно шаман, Сова! Ты великий шаман!

Я протянул к нему руку, и он крепко пожал мне ладонь. Индеец перевел взгляд на Нату и посуровел:

— Мы сделали все. Но силы ее иссякли.

Ната вновь закрыла глаза и опустила голову мне на колени. Сова продолжил:

— Теперь ее может спасти только ее воля… Или чудо. Я — не великий шаман. Я только смог пробудить в ней желание жить. Она услышала нас. Но услышало ли нас небо?

Жуткий, громоподобный рык, стал ему ответом. Все без исключения схватились за оружие, но никто не успел им воспользоваться. В темный проем раскрытых ворот черной молнией ворвалась громадная тень и всеми четырьмя лапами затормозила возле меня и Наты.

— Угар… — прошептала Элина. — Это же Угар… Угар!

Я не мог произнести не слова. Это, в самом деле, был наш пес! Все затихли, завороженные неожиданным появлением огромной собаки, которую все уже давно считали погибшей.

Угар стал еще крупнее и мощнее. Даже при неверном свете костра было видно, что это именно он: со свалявшейся шерстью, в грязных засохших пятнах своей, или чужой крови, с характерной подпалиной на правом боку, от которой он получил свое имя. Высунув широкий язык и тяжело дыша, от бега, он смотрел на нас преданными глазами.

— Угар… — пронеслось по кругу.

Я медленно протянул к нему руку. Пес подался вперед и подсунул под нее влажный нос. Я коснулся его, ощутив жаркое дыхание запыхавшегося пса.

— Ты вернулся… Ты жив…

Пес, вздрагивая от возбуждения, с силой бросился вперед, и я прижал к себе его лобастую башку. Элина, всхлипывая, схватилась за косматую шерсть и наклонилась к морде собаки.

— Угарушка! Песик наш! Вернулся! Этого не может быть!

— Небо услышало твои мольбы! — Сова воздел руки ночному небу. — Тот, кто спас нас от лап громадного медведя, вернулся! Это знамение! Это — знак неба!

Я не верил своим глазам — Угар, бросившийся в пропасть и увлекший за собой чудовище, которое, чуть было, не прикончило всех нас, стоял передо мной и всем своим видом выражал бесконечную радость. Он поскуливал, кидался от одного к другому, успевал каждого лизнуть своим шершавым языком, возвращался ко мне, затихая на несколько секунд, и опять вскакивал и носился по кругу. Внезапно пес остановился и устремил взгляд своих блестящих черных глаз на недвижимо лежащую возле меня Нату. Он одним прыжком оказался возле ее лица и прикоснулся к нему носом. Ната, с большим трудом, разомкнула ресницы — то, что заставил сделать нас Сова и что, на удивление всех, дало такой неожиданный эффект, истощило ее силы… Она, не узнавая, смотрела на мохнатую морду притихшего пса. Угар лизнул ее прямо в лицо.

— Я умерла? — с уст девушки еле слышно раздались невнятные слова. — Ты ждал меня здесь? Как странно…

Пес снова лизнул ее. Ната шевельнула пальцами руки.

— Значит, это так… бывает. Дар? Ты тоже? Муж мой… Любимый… Ты умер? Но почему?

— Нет! — слезы потекли у меня из глаз. — Нет! Он живой! Ты не умерла! Он вернулся! Он вернулся к нам! К тебе! Ты живая, солнышко мое! Ты живая! Ты должна жить! Ты будешь жить! Ната!!!

Она вновь прикрыла глаза и уткнулась мне в грудь. Угар, низко склонив морду над лицом девушки, напряженно слушал ее слабое дыхание. Затем, втянул воздух и отпрянул, переведя взгляд на меня.

— Ты снова с нами… А она умирает. Ты видишь, Угар, наша маленькая девочка умирает, и никто ничего не может сделать… Никто…