Читаем Нашествие. Пепел Клааса полностью

А ведь имя-то этого вестготского князя до чего любопытное! И вовсе не германское. Это двухсоставное имя переводится как «царь с Дона». Судите сами: «Тан» - это река Дон, а «рих» или по-другому «рекс» - царь, правитель. А готы в своем движении на восток достигали Меотиды, т. е. Азовского моря, в которое впадает Дон. Доходили ли они до самого Дона или ограничились только Придоньем - неизвестно, но это уже неважно. Вот и вождя одного из больших степных племен назвали - «царь с Тана», т. е. Атанарих.

Список готских вождей довольно велик, сама история вестготов насчитывает три с половиной века. Но это по ТВ. Альтернативная версия сжимает этот период в несколько раз. А это сразу подразумевает невозможность согласиться со столь обширной генеалогией готских королей, которую нам преподносит традиционная хронология. Думается, что часть известных готских имен - просто выдумки более поздних историков, но другая часть готских героев вполне реальна, правда, на самом деле они были вовсе не известными и сильными королями, а лишь мелкими племенными вождями, представленными средневековыми историками в качестве единых вестготских, либо остготских правителей.

Об этом в некоторой степени говорят строки из книги Дитриха Клауде «История вестготов», где он пишет о ситуации во времена, когда готы появились у границ Римской империи: «Нельзя говорить о единой королевской власти, которой подчинялись все группы вестготов. В качестве политических вождей выступают царьки, получившие в римских и греческих источниках названия reguli и basiliskoi и, по-видимому, передававшие свою власть по наследству. Об этом говорит тот факт, что Атарид был сыном царька Ротестея. Королева Гаата передала власть своему сыну Аримеру. Они правили небольшими родами, а их могущество по большей части основывалось на дружине».

В приведенном отрывке также отметим и случай передачи власти сыну через правящую королеву. Правда, слово королева звучит слишком громко для правителя небольшого даже не племени, а рода. Каким образом власть в роду получила женщина, конечно, неизвестно. Гадать здесь можно долго, да и занятие это неблагодарное, но все же хочу напомнить читателям о существовании в том же Причерноморье, из которого вышли готы, племен амазонок, которыми правили женщины. По АВ, мужчины этих племен были вырезаны захватчиками. Не оттуда ли и эта королева Гаата (т. е. дословно - «Готка», женщина готского племени)? Впрочем, это не более как предположение.

Обратимся снова к словарю Брокгауза и Эфрона. «Когда около 376 г. гунны, победив остготов, напали и на западных их соседей, то один только Атанарих сделал попытку сопротивления, укрепившись на правом берегу Днестра. Не будучи в состоянии противостоять врагам, он, тем не менее, не подчинился им, а удалился со всем своим народом в горы Трансильвании и занял Седмиградскую область». Трансильвания - северо-западная часть современной Румынии. Она граничит с другой румынской исторической областью - Валахией. Но Валахия - место обитания гетов (IV век до н. э.), в которых мы вполне можем видеть фантомных дубликатов наших готов. А на территории Трансильвании во времена гетов жили родственные им племена даков. Греческие источники часто их путали, называя даков гетами, римляне тоже путались, но чуть иначе: они называли гетов даками. Так что путаницы, где жили даки, а где геты, у ранних историков хватало. Поэтому в случае с Атанарихом вполне можно предположить, что возглавляемые им германцы-готы при искусственном удлинении хронологии в исторических источниках превратились во фракийцев-гетов.

Вестготы прожили бурную историческую жизнь. Они смогли создать громадное королевство, которое занимало значительные части Галлии и Иберии. Но франки, разгромив их в битве при Пуатье, оставили им на галльской территории только небольшую полоску земли возле Нарбонны. А в Иберию пришли арабы, и «в несколько недель мусульмане заняли почти весь полуостров» (Брокгауз и Эфрон). Вестготское королевство рухнуло. Нарбонна, последний оплот вестготов, еще удерживалась несколько лет, но и она в 720 году пала под ударами арабов.


Королевство вестготов


Но вот что, казалось, удивительно: «Замечено, что историки той эпохи равно используют названия «гот» и «еврей», особенно на юге Франции и на испанской границе, где располагались главные еврейские общины; этот регион, официально называемый Септиманией, часто, кроме того, назывался Готией, и эта путаница, поддерживаемая сознательно, для многих делала невозможным отличие между собственно евреями и готами, называемыми евреями». (М. Байджент, Р. Лей и Г. Линкольн «Священная загадка»).

Перейти на страницу:

Похожие книги

1991. Хроника войны в Персидском заливе
1991. Хроника войны в Персидском заливе

Книга американского военного историка Ричарда С. Лаури посвящена операции «Буря в пустыне», которую международная военная коалиция блестяще провела против войск Саддама Хусейна в январе – феврале 1991 г. Этот конфликт стал первой большой войной современности, а ее планирование и проведение по сей день является своего рода эталоном масштабных боевых действий эпохи профессиональных западных армий и новейших военных технологий. Опираясь на многочисленные источники, включая рассказы участников событий, автор подробно и вместе с тем живо описывает боевые действия сторон, причем особое внимание он уделяет наземной фазе войны – наступлению коалиционных войск, приведшему к изгнанию иракских оккупантов из Кувейта и поражению армии Саддама Хусейна.Работа Лаури будет интересна не только специалистам, профессионально изучающим историю «Первой войны в Заливе», но и всем любителям, интересующимся вооруженными конфликтами нашего времени.

Ричард С. Лаури

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Прочая документальная литература
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное