Читаем Нашествие. Пепел Клааса полностью

Вульфила не был готом по своему происхождению. Его родители, жившие в Каппадокии (это Малая Азия), были захвачены в рабство вестготами во время их рейда на территории Малой Азии.



Каппадокия на карте Малой Азии. Как видите, она граничит с Сирией и Арменией. Далековато зашли вестготы…


Как готы оказались в Каппадокии, неизвестно. Достаточно беглого взгляда на карту Малой Азии, чтобы понять несерьезность такой информации. Никак не могли готы во времена Римской империи совершить столь дерзкий рейд в такие дали. Зато Каппадокия в древности подверглась завоеваниям хеттов. Опять дубликаты традиционной истории: готы-хетты? Скорее всего.

Считается, что родители Вульфилы были христианами, сам же будущий епископ родился в готском плену, воспитывался в их среде и поэтому де-факто был членом готского племени.

Имя Вульфила считается чисто готским. W #250;lfila - уменьшительное от Wulfs (волк), так утверждает словарь Брокгауза и Эфрона. Там же: «Нынешние немецкие фамилии Wolfel, W #246;lflein; формы Ulfila и т. д. возникли под влиянием греческой орфографии». Итак, есть некое греческое влияние на орфографию. Здесь сразу же приходит на ум греческое -фил-, т. е. «любовь». Но вот проблема: если принимать имя «Вульфила» производным от германского слова «волк», то буква -ф-, как окончание в слове «Wulfs, Wolf» уже никак не может дать начало греческому слову «фил»: эта буква в имени всего одна. Или мы имеем немецкого «волка» или греческую «любовь».

Но в современном немецком языке слово «волк» пишется все-таки иначе: Wolf. Не буду рассуждать о том, насколько естественен переход -o- в -u- и наоборот. Просто предложу свой вариант происхождения этого имени. Для АВ резонно семитское его происхождение, а в этом случае имя можно вывести от слова Ваал, где две буквы -а- при произношении сливаются в букву -у-. Ваал = Вул. Вот и имеем имя Вульфила (Wulfila) с греческим влиянием на его окончание. Вульфила - любимец Ваала.

Но ведь его родители были христианами, скажете вы? А разве мало басен у традиционной хронологии? Для мифов традиционной истории родители известного христианского епископа просто обязаны были быть христианами! Вот их и сделали христианами. Реально же его родители, конечно, не были никакими христианами, тем более что христианства при их жизни еще и не существовало (по крайней мере, в евангелической форме). Поэтому и дали родители-язычники, скорее всего, семиты по происхождению (и никакие не рабы) своему сыну прекрасное в их понимании имя - «Любимец Ваала».

Сам Вульфила был современником Христа и одним из многих людей, уверовавших в его божественность. По ТВ известно, что Вульфила жил во время христологических споров, когда пытались понять соотношение божественной и человеческой природы в Иисусе Христе. Вульфила более склонялся к арианской точке зрения, согласно которой Христос был сотворен Богом, а потому не равен ему. Вестготы были арианами, арианство поддерживал и константинопольский император Константин.

Вульфила известен как автор перевода Библии на готский язык, эта библия получила широкое распространение у всех готов. В те времена готы пользовались только руническими письменами, поэтому Вульфила создал собственную азбуку, основанную на греческих буквах, дополнив ее знаками латиницы и рунами. Если соотнести время его жизни с датами жизни Иисуса Христа (по АВ), то получим, что во второй половине восьмого века еще только зарождались различные варианты европейских азбук.

Библия Вульфилы


То, что Вульфила не сменил языческое имя, тоже не должно удивлять. Христианство еще только зарождалось, уходя своими корнями как в иудаизм, так и в различные языческие культы, в частности в культы Вакха и Ваала. Уже будучи христианами (а вестготы считались религиозным народом), согласно Сарагосской Хронике, в 496 году в Иберии поднял восстание некий Бурнудел. Год спустя он был схвачен и сожжен в Тулузе в медном быке. А ведь это чисто языческий обряд жертвоприношения Ваалу.

На страницах «Нашествия» уже говорилось о странном совпадении для ТВ: франки Карла Мартелла остановили арабское вторжение в 732 году в битве при Пуатье. Но и в 507 году другая битва при Пуатье принесла не менее важные для европейской истории результаты: франки разгромили вестготов, которые потеряли большую часть своих владений в Галлии.


Карл Мартелл в битве при Пуатье. Картина Карла фон Стейбена. XIX век


Арабы после захвата Испании вторглись в Галлию, где овладели Аквитанией и частью Нейстрии, т. е. теми же самыми районами, которыми владели двумя с лишним столетиями ранее вестготы. Совпадение?

Перейти на страницу:

Похожие книги

1991. Хроника войны в Персидском заливе
1991. Хроника войны в Персидском заливе

Книга американского военного историка Ричарда С. Лаури посвящена операции «Буря в пустыне», которую международная военная коалиция блестяще провела против войск Саддама Хусейна в январе – феврале 1991 г. Этот конфликт стал первой большой войной современности, а ее планирование и проведение по сей день является своего рода эталоном масштабных боевых действий эпохи профессиональных западных армий и новейших военных технологий. Опираясь на многочисленные источники, включая рассказы участников событий, автор подробно и вместе с тем живо описывает боевые действия сторон, причем особое внимание он уделяет наземной фазе войны – наступлению коалиционных войск, приведшему к изгнанию иракских оккупантов из Кувейта и поражению армии Саддама Хусейна.Работа Лаури будет интересна не только специалистам, профессионально изучающим историю «Первой войны в Заливе», но и всем любителям, интересующимся вооруженными конфликтами нашего времени.

Ричард С. Лаури

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Прочая документальная литература
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное