Нашествие Тьмы

– Ты не знаешь его друзей, – ответил Орион.

Полковник изо всех сил пытался сохранить бесстрастное выражение лица, но Браги ощутил в его взгляде беспокойство и даже тревогу.

Еда оказалась более чем хорошей – им удалось впервые поесть с тех пор, как они покинули Воргреберг.

– Полковник, – начал Рагнарсон, утолив первый голод и набивая живот с запасом, – мы можем говорить честно? Я могу быть полностью искренен, если так же поступишь и ты.

– Не понимаю, маршал.

– Я тоже. Потому и спрашиваю.

– Так в чем, собственно, дело? Зачем ты вытащил меня аж сюда? В Баксендаль? Чтобы я увиделся с королевой?

– Я взял тебя с собой, поскольку мне нужно, чтобы ты был вдали от своего войска – на случай, если королева умрет, пока я буду здесь. Понятия не имею, как бы ты поступил, если бы это случилось, а ты узнал бы обо всем до того, как я вернулся бы в Воргреберг. В последнее время Гильдия не давала особых поводов ей доверять.

– Ты думаешь, я готовлю переворот?

– Возможно. Может, именно потому Высокий Утес продолжает требовать, чтобы я оставил у себя твой отряд. Они знают, что мы не можем себе этого позволить. Так что, возможно, в цитадели хотят иметь под рукой подходящую компанию на случай, если корона вдруг снова освободится. Я знаю, у тебя есть свои приказы. И уверен, что они предусматривают возможную смерть королевы.

– Да, это правда.

Орион не выдавал тайны – не требовалось быть гением, чтобы догадаться.

– Может, расскажешь, в чем они состоят?

– Нет. Ты сам знаешь, что к чему. Ты тоже человек Гильдии. Или, по крайней мере, был им.

– Когда-то был. Теперь я маршал Кавелина на контракте и уважаю его условия. Гильдия, как правило, тоже уважает свои контракты. Потому я и думаю… я не хотел тебе говорить, но сейчас как раз подходящий момент. Твой контракт не продлят. После Дня Победы тебе придется уйти.

– Из-за этого могут возникнуть проблемы в отношениях с Высоким Утесом. Они считают, что вложили достаточно средств.

– Тогда я выведу их на чистую воду. Да и каждый король и принц на западе тоже на них накинутся. В последнее время Высокий Утес многим наступил на мозоль.

– Но почему? С точки зрения закона все ясно – неисполнение условий контракта.

– То есть?

– Кавелин должен Высокому Утесу пятнадцать тысяч нобилей. Цитадель не прощает долгов.

– То же самое ты сказал в ходе наших переговоров. Они хотят немедленной оплаты? Что ж, они ее получат. – Он утробно рассмеялся. – Около четырех лет назад Пратаксис начал слегка творчески подходить к учету внутренних поступлений в казну. Есть еще кое-кто в Брейденбахе, на монетном дворе. Мы откладывали нобили и теперь с вами расплатимся. До последнего проклятого гроша. – Улыбка исчезла с его лица. – Ты возьмешь деньги, напишешь расписку – и проваливай к дьяволу из моей страны. На следующее же утро после Дня Победы.

– Маршал… маршал, мне кажется, ты чересчур торопишься. – Губы Ориона сжались в тонкую линию. – К чему нам непонимание? Кавелин нуждается в моих людях.

– Возможно. Особенно сейчас. Но мы не можем вас себе позволить, и не можем вам доверять.

– Опять ты за свое. Чего ты от меня хочешь? В чем я должен признаться?

– Я хочу правды.

– Ты был полковником Гильдии. Много тебе рассказывали?

– Ничего.

– И ты думаешь, я знаю больше? Время от времени я получаю письма. Обычно это директивы в отношении идущих переговоров. Иногда, возможно, вопрос насчет того, что вообще происходит. Маршал, я всего лишь солдат. Я делаю исключительно то, что мне приказывают.

– Что ж, я приказываю тебе уйти. Кавелин ждут тяжелые времена – повсюду полно их предвестников. А у меня нет никакого желания постоянно следить за тобой, как, впрочем, и за остальными.

– Ты ошибаешься. Но я тебя понимаю.

Пока они спорили, Вартлоккур показывал Рагнару фокусы, время от времени поглядывая на Ориона, который каждый раз вздрагивал.

– В конце концов, отряд тебе может и не понадобиться, – пробормотал Орион, кивая в сторону Вартлоккура.

– Он? Ему я тоже не доверяю. Сейчас мы просто вместе путешествуем. Хозяин, есть тут чем писать?

– Для тебя, маршал? С удовольствием.

– Тогда найди, ладно?

– Я служил под твоим командованием, господин. На войне. Прошел весь путь от озера Берберих до последней битвы. Я был в первых рядах под Баксендалем – вот, взгляни. – Он обнажил грудь. – Это сделал один из тех черных дьяволов, господин. Но я жив, а он поджаривается в преисподней. Как и должно быть.

– Конечно. – Рагнарсон не помнил этого человека, но в свое время к его колоннам присоединилось немало вессонских крестьян. Они стойко сражались, не будучи опытными бойцами. – И теперь у тебя дела идут неплохо. Всегда рад видеть, что мои люди нашли себе место в жизни.

В подобных ситуациях он оказывался часто, но каждый раз чувствовал себя неловко.

– Во всей стране дела идут неплохо, господин. Десять лет мира. Десять лет свободной торговли. Десять лет нордмены занимаются своими делами, а не шастают по всей стране, совершая набеги на поля и имения. Маршал, есть те, кто с радостью сделал бы тебя королем.

– Ты что! За кого мы сражались?