Наши космические пути

В 1877 году, во время великого противостояния Марса, в науке произошли события, наделавшие много шума. Американец Холл обнаружил у Марса два маленьких спутника, названных Фобос и Деймос, а итальянец Скиапарелли заметил какие-то полосы, четким, геометрически правильным рисунком покрывавшие поверхность далекой планеты. Весть о «каналах» — признаках цивилизации, свидетельствах существования на Марсе разумных существ, бурей пронеслась по земному шару, будоража умы людей, весьма далеких от астрономии.

Человеческая фантазия не могла остаться равнодушной к необычному открытию. В печати появлялись разного рода сообщения. Одно из таких сообщений, появившееся во французской прессе, перекочевало на страницы небольшой провинциальной газеты «Калужский Вестник». Суть его была такова: на Марсе обнаружены геометрически правильные фигуры, отчетливо видимые с Земли.

Мог ли Циолковский не откликнуться на это известие? Его статья «Может ли когда-нибудь Земля заявить жителям других планет о существовании на ней разумных существ» была опубликована в «Калужском Вестнике» 26 ноября 1896 года. Формально эта статья общеизвестна. Она упоминается почти во всех библиографических списках трудов ученого. Но, тем не менее, она ни разу не перепечатывалась, чрезвычайная же редкость «Калужского Вестника» (достаточно сказать, что комплекта этой газеты нет ни в одной из библиотек Москвы) сделала это произведение Циолковского практически неизвестным современному читателю.

В наши дни, дни горячих споров о том, посещали ли Землю межзвездные пришельцы, небезынтересно воскресить то, что писал великий ученый о возможностях межпланетной связи более полувека назад.

К сообщениям французской печати о том, что на Марсе «замечены: круг с двумя взаимно перпендикулярными диаметрами, эллипс (овал) и парабола (кривая второго порядка)», Циолковский отнесся с известной осторожностью. «Не беремся утверждать достоверности этих поразительных научных открытий...» — замечает он в своем «научном фельетоне». Однако осторожность в оценке информации не помешала ему сделать вывод о том, что недалеко то время, когда люди сумеют «дать о себе знать нашим небесным соседям».

Идеей обитаемости других планет Циолковский проникся еще в ту пору, когда совсем юношей занимался самообразованием в Москве. Среди книг, которыми он тогда интересовался, как сообщает друг ученого, известный популяризатор науки и техники Я. И. Перельман, была «Общедоступная астрономия» Франсуа Араго, переведенная на русский язык ровно сто лет назад, в 1861 году. В этой книге Араго писал: «Если спросят: могут ли на Солнце существовать обитатели, подобно жителям Земли, то я немедля дам утвердительный ответ».

Сегодня такое заявление может вызвать только улыбку. Но, вероятно, именно оно привело Циолковского к выводу, записанному в 1883 году в работе «Свободное пространство»: «Нет ничего невозможного в предположении, что эти пространства населены крайне странными для нас существами...»

Вера в обитаемость иных миров ощущается и на страницах «Механики подобно изменяемого организма», о которой уже шла речь выше. В этой работе двадцатипятилетний Циолковский сделал вывод о том, что если на других планетах и есть существа, похожие на людей, то их размеры зависят от величины сил тяготения и обратно пропорциональны этим силам. Иными словами, по его мнению, исполинские небесные тела заселены карликами, а небольшие — великанами.

Итак, принимаясь за статью для «Калужского Вестника», Циолковский ни на минуту не сомневался в существовании наших «небесных соседей» и искренне верил в возможность установить с ними связь.

Но как послать им сигналы? И какими же должны быть эти сигналы? В ту пору радио еще не успело выйти из колыбели и техника могла предоставить ученым лишь одну возможность — оптическую сигнализацию. Естественно, что именно к ней и обратился Циолковский. В своих предположениях о возможности использования оптических сигналов он исходит из того, что земным астрономам отлично видны Деймос и Фобос, диаметр которых наука исчислила тогда в 9 верст. Ну, а коли видны на Земле Деймос и Фобос, то вполне вероятно, что астрономы Марса сумеют разглядеть световые сигналы с Земли. Отсюда вывод Циолковского о том, что «мы сумели бы прекрасно заявить о себе и о своей культуре».

Как будто бы трудно рассказать о культуре нашей планеты языком точек и тире. Однако Константин Эдуардович нашел возможность, сохранив лаконичность телеграфного языка, сделать его понятным для существ, явно не знакомых с наречиями Земли.

Для начала он предложил посылать ряд сигналов одинаковой продолжительности, испускаемых через равные интервалы времени. Такие своеобразные позывные могли засвидетельствовать обитателям Марса: сигналы с Земли шлют разумные существа.

«Другой маневр: щиты убеждают марситов в нашем умении считать. Для этого щиты заставляют сверкнуть раз, потом — 2, 3 и т. д., оставляя между каждой группой сверканий промежуток секунд в 10.