Наши разногласия. К вопросу о роли личности в истории. Основные вопросы марксизма

Но и эти цифры неточны, и они ниже действительности. В прибавлении к главе о мануфактурной промышленности издатели «Военно-Статистического Сборника» сознаются, что «в указателе к выставке (1870 года) и в атласе Тимирязева» они «встретили много фабрик и заводов, которых не оказывалось в прежних источниках». Страницы 913–914 «Сборника», напечатанные мелким, крайне убористым шрифтом, целиком заняты перечислением таких фабрик. В этом новом списке упоминаются лишь такие предприятия, производство которых не ниже 25.000 рублей, большая же часть его говорит о фабриках, производство которых превышает 100.000 р. с. Но и атлас г-на Тимирязева был неполон. По заявлению г-на Скальковского, основанному на словах «многих фабрикантов», помещенные в этом атласе цифры «оказываются все-таки далекими от истины», даже после поправок, сделанных в них Алафузовым и Александровым[85].

И это совершенно понятно. Именно с 1842 года, т. е. со времени разрешения свободного вывоза машин из Англии, многие «не обложенные акцизом отрасли нашего производства получили сильное развитие и «в ширь», и «в глубь». С этих пор, например, только и начинают развиваться наши бумагопрядильни. Этому развитию «отчасти содействовало и то, что в 1841 году… у нас была возвышена пошлина на привозную пряжу». И хотя пошлина эта была отменена в 1850 году, тем не менее успех русского бумагопрядения был уже обеспечен, собственная пряжа стала все более и более вытеснять привозную. Какой переворот произошел в нашей бумажной фабрикации в какие-нибудь сорок лет, о том можно судить из следующих цифр:

А что этот «переворот» вызван был расширением нашей капиталистической промышленности после 1842 года, между прочим, и «вширь», видно из того обстоятельства, что многие ткацкие, бумажные и другие фабрики датируют у нас с очень недавнего времени. «Развитие бумагопрядения отразилось и в дальнейшей обработке бумажной пряжи. Ткацкие крестьянские станки из тесных изб мало-помалу начали переходить в просторные светелки с 10 и более станами, на которых работали, кроме хозяина, и наемные люди....Наконец, получили совершенно новый вид белильное, красильное и набивное производство. Из домашних и ремесленных заведений по этим частям образовались на стоящие фабрики, из которых некоторые в короткое время сравнялись с заграничными»[86]. В «одном из наименее промышленных уездов Московской губернии», именно Клинском, по словам г. Эрисмана, «наибольшее число существующих теперь мелких ткацких фабрик было основано в конце 60-х и начале 70-х годов. Бумагопрядильня Балина и Макарова (432 рабочих обоего пола) была основана в 1840 году; самоткацкая бумажная фабрика Каулена, Капустина и Красногорова (776 чел. обоего пола) – в 1849 году; шелкоткацкая и ковровая фабрика Фландена (275 раб.) – в 1856 году; самоткацкая бумажная фабрика Кашаева (от 500 до 700 раб.) – в 1864 году. Спичечное производство получило свое начало в 1863 году устройством первого завода Захарова (на 2 его завода 90 чел.; на зав. Штрама 60). Приблизительно в то же время значительно расширилась начавшаяся уже выделка опоек устройством нескольких новых заводов в Стешине. Что касается развития фабричной промышленности в уезде в течение 70-х годов, то о ней можно судить по следующим цифрам, показывающим число тех из осмотренных нами фабрик и заводов, которые заведомо устроены после 1871 года.

В действительности, число фабричных заведений, основанных после 1871 года, а в особенности количество мелких ткацких фабрик, устроенных в 1870-х годах, значительно больше, нежели здесь показано, так как, во-первых, мы не посетили всех мелких заведений и, следовательно, ничего не можем сказать о времени их основания, во-вторых же, – даже в осмотренных нами заведениях мы не всегда получили точные сведения о времени их возникновения.

Кроме того, надобно заметить, что и в настоящее время (1880 г.) в Клинском уезде устраиваются новые фабрики. Так, напр., товарищество Кашаева расширяет свое производство, устраивая бумагопрядильную фабрику; Ф.О. Захаров выстроил новый спичечный завод при г. Клине; при сельце Щекине, Троицкой волости, возникло новое грохотоплетное заведение, принадлежащее крестьянину Никифору Павлову; паровой лесопильный завод при Завидовской станции Николаевской железной дороги расширил свое производство; наконец, при Солнечногорской станции устроен завод Фришмака, изготовляющий колесную мазь[87].