Нашла коса на камень

— Дло не въ томъ! — восклицаетъ онъ нетерпливо, раздосадованный ея чисто-женской нелогичностью. — Насколько я помню, а иногда не видалъ ее до сегодняшняго дня, и не имю особаго желанія когда-нибудь видть. Это вопросъ отвлеченной справедливости. Если я вижу васъ готовой, благодаря ложному понятію о долг, перессорить цлую семью, мн кажется, что лучшая услуга, какую я могу оказать вамъ, это — разочаровать васъ.

Въ первую минуту ясно, что гнвное возраженіе было готово сорваться съ ея дрожащихъ губъ, но ей удается подавить его и она говорить почти смиренно:

— Вы, вроятно, правы. Не въ первый разъ, благодаря намъ, спадаетъ съ главъ моихъ повязка. Но если во мн здсь не нуждаются, что вы посовтуете мн длать, куда дваться?

Она смотритъ на него такими печальными глазами, вся ея поза выражаетъ такую покорность, что самообладаніе суроваго ментора едва не измняетъ ему.

— Знаю, — продолжаетъ она, — что не имю никакого права надодать вамъ своими длами, но, вроятно, это сила привычки. Я привыкла просить вашихъ совтовъ и указаній.

— Я готовъ былъ бы помочь вамъ, но не могу принять на себя отвтственности въ такомъ серьёзномъ дл. Да у женщины въ вашихъ условіяхъ никогда не будетъ недостатка въ совтникъ, а еслибъ и былъ, я считаю васъ способной жить самостоятельной жизнью.

— Вы думаете?

— Не думаю, а увренъ.

Молчаніе. Джильяна нарушаетъ его.

— Помните ли, — робко говоритъ она, — какъ я вамъ хвастала моими благотворительными затями и ихъ процвтаніемъ. Позвольте доложить вамъ, — съ горькой улыбкой, — что все это рухнуло!

— Неужели?

— А потому, — устало, но съ оттнкомъ ироніи продолжаетъ она, — какого бы вы ни были высокаго мннія о моей энергіи и самостоятельности, у меня право не хватаетъ духу начинать все съизнова, и вдобавокъ — одной!

При послднемъ слов, она слегка понижаетъ голосъ.

— Мн, кажется, вамъ нтъ причины быть одной, — говоритъ онъ рзко.

— Конечно, — спокойно, но не безъ горечи отвчаетъ она, — я могла бы взять компаніонку.

— Я не то хотлъ сказать.

— Такъ вы, вроятно, намекаете на то, что я моту выдти замужъ?

— Понятно, почти грубо отвчаетъ онъ, лихорадочно обрывая травинки;- но что же больше?

Она качаетъ головой.

— Это возможно, но невроятно.

Новая пауза. Въ долин начинаетъ подниматься густой туманъ.

— Надюсь, — говоритъ онъ, тяжело и неровно дыша, — что вы не давали необдуманнаго обта, а если дали, то нарушьте его какъ можно скорй.

— Обта я не давала, — отвчаетъ она, поднимаясь съ покрытой росою травы.

— Не думаю, чтобъ перспектива не извдать того, что есть въ жизни лучшаго, улыбалась мн больше, чмъ всякой другой двушк моихъ лтъ.

— Очень радъ это слышать, — говоритъ онъ, весь блдный.

— Но несмотря на это, — степенно продолжаетъ она, качая блокурой головкой, — мн почему-то думается, что я останусь такой какъ есть, до послдняго дня моей жизни.

Кончивъ, она поднимаетъ на него глаза, взоры ихъ встрчаются, и, въ теченіе долгаго мгновенія, онъ съ невольной и безмолвной страстью заглядываетъ ей въ самую душу. Но страсть эта не находитъ словъ. Вскор она отворачивается.

— Становится поздно, идемъ.

Они спускаются съ горы, не говоря ни слова.

Десять минутъ спустя она слдила за нимъ изъ окна, пока экипажъ его не скрылся среди сгущавшихся сумерекъ.

— О, гордость противная! — воскликнула она, сжавъ руки въ порыв безсильнаго страданія;- одна, одна ты между нами!

VII

Проходить много времени, Бернетъ не показывается въ Марло, хотя продолжаетъ гостить у Тарльтоновъ; об сестры навщаютъ Джильяну, но докторъ тщательно избгаетъ ея общества. Тяжело ложится ей на сердце мысль о его равнодушіи. Судьба, въ другихъ отношеніяхъ, къ ней очень милостива: она лишилась еще дальней родственницы, которая оставила ей довольно значительное наслдство въ земляхъ, домахъ, акціяхъ одного банка, но къ этому благополучію она совершенно холодна — что въ немъ толку, когда главнаго нтъ.

За день до возвращенія Бернетовъ въ Лондонъ — день рожденія Софьи Тарльтонъ, ей вздумалось ознаменовать его увеселительной поздкой въ одну изъ самыхъ живописныхъ мстностей ихъ вообще живописнаго графства. Джильяна, съ чисто дтскимъ нетерпніемъ, ждетъ этого желаннаго дня; къ ея великому огорченію погода за послднее время испортилась, дождь летъ по цлымъ днямъ, рка разлилась, грязь страшная, того и гляди знаменитая partie de plaisir не состоится. Наконецъ, настаетъ и давно-жданный день, погода прекрасная, солнце свтать ярко, но для Джильяны ничего этого не существуетъ, у нея такая адская мигрень, что она не въ силахъ поднять головы съ подушки.