Насилие над разумом

Свобода, к которой стремится демократия, — это не романтическая свобода юношеских мечтаний; это один из зрелого роста. Демократия требует жертв, необходимых для сохранения свободы. Он пытается бороться со страхами, которые нападают на людей, когда они сталкиваются с явно неограниченной свободой демократии. Такое отсутствие ограничений может быть использовано для удовлетворения простых инстинктивных влечений. Однако, поскольку демократия не эксплуатирует человека с помощью мифов, примитивной магии, массового гипноза или других психологических средств обольщения, она менее привлекательна для незрелого человека, чем диктаторский контроль.

Демократия, когда она не вовлечена в драматическую борьбу за выживание, может показаться довольно унылой и скучной. Он просто требует, чтобы люди думали и судили сами; что каждый человек должен использовать все свои сознательные способности для адаптации к изменяющемуся миру; и что подлинное общественное мнение формирует законы, управляющие обществом. По сути, демократия означает право развиваться самому, а не быть развитым другими. Однако это право, как и любое другое, должно быть уравновешено обязанностью. Право на развитие себя невозможно без обязанности отдавать свою энергию и внимание развитию других. Демократия коренится не только в личных правах простого человека, но еще больше в личных интересах и обязанностях обычного человека. Когда он теряет этот интерес к политике и правительству, он помогает проложить дорогу к силовой политике. Демократия требует от простого человека умственной деятельности достаточно высокого уровня.

То, что широкая публика переваривает и усваивает в своем уме, в нашу новую эпоху массовой коммуникации так же важно, как и диктат экспертов. Если последние формулируют и сообщают идеи, выходящие за рамки обычного понимания, они будут говорить в пустоту. Таким образом, они могут позволить проскользнуть более простой и даже ложной идеологии. Недостаточно, чтобы идея была только сформулирована и напечатана; мы должны позаботиться о том, чтобы общественность могла участвовать в новой концепции.

Тайна свободы заключается в существовании этой великой любви к свободе! Те, кто попробовал его, не поколеблются. Человек восстает против несправедливого давления. Пока давление накапливается, он молча бунтует, но в какой-то критический момент оно перерастает в открытый бунт. Для тех, кто пережил такой порыв, свобода и есть сама жизнь. Мы научились этому особенно во времена гонений и оккупации, в подполье, в лагерях и под угрозой демагогии. Мы можем обнаружить это даже в тоталитарных странах, где, тем не менее, продолжается террор, сопротивление.

Свобода и уважение к личности уходят корнями в Ветхий Завет, который убеждал человека в том, что он сам творит свою историю, что он несет ответственность за свою историю. Такая свобода предполагает, что человек сбрасывает с себя инерцию, не цепляется произвольно за традицию, стремится к знаниям и принимает на себя моральную ответственность. Страх свободы — это страх взять на себя ответственность.

Свобода никогда не может быть полностью защищена правилами и законами. Оно в такой же степени зависит от мужества, честности и ответственности каждого из нас, как и от этих качеств тех, кто правит. Каждая черта в нас и наших лидерах, которая указывает на пассивное подчинение простой власти, предает демократическую свободу. В нашей американской системе демократического правления три разные могущественные ветви служат для сдерживания друг друга: исполнительная, законодательная и судебная. Но когда нет воли предотвратить посягательство на власть одного со стороны кого-либо из других, эта система сдерживания тоже может выродиться.

Подобно подросткам, которые пытаются спрятаться за фартуком родительской власти вместо того, чтобы встретить зрелую взрослую жизнь, отдельные члены демократического государства могут уклоняться от навязываемой им мыслительной деятельности. Они жаждут убежать в состояние бездумной безопасности. Часто они предпочли бы, чтобы правительство или какое-то отдельное олицетворение государства решало за них их проблемы. Именно это желание делает тоталитаристов и конформистов. Подобно младенцу, конформист может спать спокойно и переносить все свои заботы на Отца-государство. Когда интеллектуалы теряют самообладание и мужество и одержимы только своими страхами и эмоциями, власть тех, у кого есть предубеждения и глупость, возрастает.

Поскольку в каждом из нас заложены семена как демократии, так и тоталитаризма, борьба между демократическим и тоталитарным отношением неоднократно ведется каждым человеком в течение его жизни. Его особый взгляд на себя и своих собратьев будет определять его политическое кредо. Со стремлением человека к свободе и зрелости сосуществуют деструктивность, ненависть, стремление к власти, сопротивление независимости и желание уйти в безответственное детство. Демократия апеллирует только к взрослой стороне человека; фашизм и тоталитаризм искушают его инфантильные желания.