Насилие над разумом

То, что мы недавно пережили в этой стране, пугающе подобно первой фазе преднамеренного тоталитарного нападения на разум лозунгов и подозрений. Сильный, беспорядочный шум вызывает сильные эмоциональные реакции и разрушает самоконтроль сознания. Когда демагог начинает разглагольствовать и бредить, его выбросы имеют тенденцию интерпретироваться широкой публикой, как доказательства искренности и преданности. Но для большей части, такие заявления - доказательство совсем противоположного и это просто часть энергии жаждущего власти демагога.

Существует тоталитарная "Книга Террора", в который подробно обсуждается применение хорошо спланированных, поочередно повторяющихся ВОЛН ТЕРРОРА, чтобы ввести людей в подчинение. Каждая волна терроризирующей холодной войны легче создает свой эффект после передышки от предшествующей ему волны, потому что люди все еще обеспокоены предыдущим опытом. Мораль становится все ниже и ниже и психологический эффект каждой новой пропагандистской кампании становится сильнее; она достигает общественности уже смягченной. Каждый инакомыслящий становится все более напуганным, чем раньше. Постепенно люди теряют готовность к участию в любом виде политической дискуссии или выражению своего мнения. Внутри они уже сдались терроризирующим диктаторским силам.

Мы должны научиться подавлять демагога и кандидата в диктаторы в нашей среде так же, как мы должны подавлять наших внешних врагов в холодной войне - оружием насмешек. Сам демагог почти неспособен к любому виду юмора и если мы подавляем его с юмором, то он постепенно разрушится. Юмор, в конце концов, связан с чувством перспективы. Если мы видим, какими должны быть вещи, мы видим насколько они могут исказиться и мы можем заметиться искажение, когда мы с ним стокнемся. Переместите заявления демагога в перспективу и Вы увидите насколько сильно они искаженны. Как мы можем относиться к ним серьезно или серьезно на них отвечать? У нас важное дело для проявления внимания — вопросы жизни и смерти, для нас как людей и для нашей страны в целом. Демагог полагается на эффективность своих фактов, что люди серьезно воспримут его фантастические обвинения; будут обсуждать его фальшивые проблемы, как будто они были в действительности или впадут в такое состояние паники от его обвинений и упреков, что просто откажутся от своего права думать и контролировать себя.

Факт в том, что демагог не обращается рациональному и зрелому в человеке; он обращается к тому, что является самым иррациональным и самым незрелым. Пытаться логически ответить на его бред, это пытаться делать невозможное. Сначала мы принимаем его поле боя, и затем обнаруживаем себя пойманными в ловушку аргументов на выбранных им условиях. Врага всегда легче победить на своей собственной земле и на своих условиях. Кроме того, демагог либо не способен, либо симулирует неспособность к такому виду логики, который сделает обсуждение и разъяснение возможными.

Он мастер смены тем. Для нас это даже хуже чем преступление, вовлечь себя самих в бесконечные, бессмысленные и неизбежно гневные споры с людьми, которые меньше обеспокоены правдой, социальным добром и настоящими проблемами, чем получением неограниченного внимания и власти для себя самих.

В своей защите от психологических атак на свободу, людям для начала нужен юмор и здравый смысл. Постоянное одобрение или тихое принятие любого террора - провоцирующая стратегия, которая приведет только к крушению нашей демократической системы. Беспорядок подрывает уверенность. В такой стране как наша, где голосующая общественность различает правду, абсолютно необходимо универсальное знание методов, используемых демагогами, чтобы обманывать или убаюкивать общественность.

Суд, как инструмент запугивания

Внушаемость человека может нести серьезную ответственностью перед ним и его демократической свободой в еще одном важном отношении. Даже когда нет преднамеренной попытки к манипуляциям общественным мнением, бесконтрольное обсуждение происходящих событий, таких как политические или уголовные процессы, на первых страницах газет и среди сторонников, помогают создавать коллективную эмоциональную атмосферу. Для непосредственно вовлеченных, это затрудняет поддержку их весьма необходимой объективности и суждения в соответствии с фактами, вместо внушения и субъективного опыта.

Кроме того, любой судебный процесс, получивший широкую огласку, оказывает психическое давление на общественность в целом. Таким образом, не только участники процесса, но и все население, могут стать эмоционально вовлеченным в слушания. Любое разбирательство может быть либо действием силы либо действием правды. Очевидно, объективное расследование может стать оружием контроля, просто действуя внушением, которое неизбежно его сопровождает. Как акт проявления силы тоталитарного правительства, судебные процессы могут иметь пугающие последствия. Суды во время чистки в Москве и случай с пожаром в немецком Рейхстаге - главные примеры.