Наследие Архассара (СИ)

- А он далеко живёт, этот волшебник? – Прокричала Нума, когда Альтахар уже набрал высоту.

- Для меня – не очень. Будем надеяться, что к завтрашнему вечеру доберёмся.

Нума сидела на самой шее дракона, свесив ноги; страх высоты давным-давно исчез, и осталось лишь упоительное ощущение скорости и свободы. Ветер трепал волосы принцессы, уже отросшие до середины шеи, и это тоже было восхитительно. Порой Альтахар весело кричал ей: «Держись!» и со смехом круто нырял вниз или взмывал резко вверх. И Нума смеялась вместе с ним, не забывая держаться и придерживать узел с пожитками. Хорошо всё же быть драконом – летишь, куда вздумается, и ничего тебе не нужно: ни одежды, ни оружия, ни припасов.

А потом Нума представила, каково ему живётся уже почти двести лет, и ей невольно стало не по себе. В сказках и легендах много раз описывались самые невероятные превращения, но там человек или ещё кто-то превращался – и оставался таким, либо навсегда, либо до тех пор, пока с него не снимали чары. Но жить день в одном облике, а ночь в другом… вновь и вновь испытывать наверняка мучительное превращение… это слишком жестокая кара, пусть даже Альтахар действительно поступил дурно.

- А как зовут этого волшебника? – Спросила Нума. – И почему, если он такой могущественный, о нём мало кто знает?

- Потому что он сам ищет уединения, принцесса Нума, - ответил Альтахар. – Было время, когда люди часто приходили к нему за советом и помощью. Кто-то – действительно оказавшись в беде, а кто-то со всякими пустяками. Таких становилось всё больше, и волшебник ушёл из тех мест и поселился там, куда мы сейчас летим. Туда можно попасть только по воздуху, другого пути в его убежище нет. – Он помолчал. – А зовут его Гальминде.

Этого имени Нуме не приходилось слышать. Оно было моложе большинства сказок и преданий, но разве не может у волшебника быть множество имён? И отражают ли они его сущность?

========== 9. Приговор волшебника ==========

В сумерках второго дня путешествия Нума с радостью убедилась, что они близки к цели. Впереди показалась горная гряда, вернее, две гряды, образующие посередине углубление, которое напоминало даже не чашу, а горшок. Именно там, по словам Альтахара, и обитал в уединении и таинственных размышлениях могущественный Гальминде.

Нуме хотелось поскорее оказаться на твёрдой земле – главным образом, для того, чтобы Альтахар мог, наконец, отдохнуть. В первый день он летел столько, сколько мог, даже после наступления темноты, и потом всю ночь провёл без сна. Он уговорил принцессу не смотреть на то, как он будет превращаться в человека, и когда всё закончилось, она уже спала. А он сидел рядом с нею до утра и думал.

Наутро Нума уговорила его не отправляться в путь сразу, но сперва отдохнуть. «Я могу выспаться днём, пока ты летишь, - сказала она, - а тебе нужен отдых сейчас, если ты не можешь спать по ночам. Ведь если ты устанешь и упадёшь, что с нами будет?»

Он тогда лишь улыбнулся – по-драконьи. «Нас трудно утомить, принцесса Нума», - только и ответил он, но послушался. И полёт продолжился уже около полудня, когда Альтахар как следует выспался.

Дракон нырнул в узкую, похожую на воронку долину, но вскоре выровнялся и устремился вперёд, туда, где Нума видела лишь сплошную стену красновато-бурых скал.

- Куда ты летишь? – В испуге закричала она. – Там же нет прохода!

- Присмотрись и прислушайся, принцесса Нума, - ответил Альтахар, - и ты поймёшь, что здесь настоящее, а что – нет. Волшебник хитёр, и он хорошо укрыл своё убежище от посторонних глаз. Но не от моих или твоих.

И Нума поняла. Она взглянула не глазами, но сердцем, всем своим существом, и различила, что стена впереди – всего лишь призрачный мираж, колдовское марево, скрывающее дом волшебника. Она задумалась о причине, заставившей столь могущественного чародея удалиться от всех мирских дел и скрыться здесь, в глуши, в полном одиночестве. В сказках волшебники всегда помогали людям – или же вредили им, если были злыми, но не прятались от них. Что ж, жизнь – отнюдь не сказка.

Со скалами впереди что-то происходило: они как будто не менялись, но с каждым мгновением делались всё более похожими на какое-то замысловатое строение. Щели между камнями стали окнами, округлый валун – куполообразной крышей, россыпь скального крошева – ступенями. А внутри горел свет и виднелись тени – странное жилище было обитаемым.

- Это его дом? – Спросила Нума. Альтахар кивнул, снижаясь:

- Да. И если ты его видишь, значит, мы оба не ошиблись со спутниками, принцесса Нума.

Девушка лишь пожала плечами – она уже привыкла к подобным странным речам, которым словно чего-то не хватало. Или же ей самой чего-то не хватало, дабы постичь их смысл. Впрочем, Нума тут же позабыла об этом и задрожала от предвкушения чего-то удивительного, чудесного… вот только доброго ли?

Захочет ли волшебник выслушать их? А если выслушает, захочет ли помочь?

- Ты всё-таки прилетел, - послышался вдруг голос; он шёл из дома, но звучал как будто отовсюду. – Разве я не говорил тебе, что не переменю своего решения? Или ты раздобыл то, что я велел?