Наследие Десяти

– Союз с Понтешен существенно укрепил бы позиции Деванширского. Он выгоден повстанцам со всех сторон, – согласился репортер. – Но то было до того, как Крамеры обвинили Марию Эйлер в трагедии на Мельнисе.

Лукас отпустил нервный смешок.

– Ты слышишь, Кори? – уточнил он, бросив косой взгляд в сторону девушки. Его губы согнулись в грубой усмешке. – Кажется, у нас объявилась родня. Ты счастлива? Помнишь, как в детстве мечтала о сестричке?

Корнелия не ответила, лишь слегка оттолкнулась на локтях, подавшись вперед и выпрямив спину. Лукас даже удивился: в ее случае это было проявлением крайней степени любопытства.

– Тот корабль, обломки которого пару часов назад обнаружили в районе Голиафской системы, действительно принадлежал герцогине Понтешен? – спросил репортер.

– Это корабль повстанцев, – раздраженно отозвался мистер Сингх, явно возмущенный вопиющей неосведомленностью журналиста, – но именно на нем, по их данным, Мария Эйлер накануне покинула Дикие леса, пытаясь скрыться от преследований Галактического Конгресса. Пока мы не можем говорить однозначно, говорю же, информация проверяется…

– То есть герцогиня Понтешен и впрямь может быть мертва? – нетерпеливо перебил репортер. – Ее убили, подорвав корабль в пути?

Лукас заметил, как в ожидании ответа Корнелия замерла. Ее лицо, как и прежде, было непроницаемо, и лишь сжатые челюсти и слегка подрагивающее правое веко выдавали едва заметное внутреннее напряжение.

– Я сообщил вам все, что на данный момент известно мне самому и что я могу разглашать публично, – отрезал мистер Сингх. – Галактический Конгресс уже ведет свое расследование. Уверен, скоро мы узнаем больше…

– Ну конечно! – раздраженно проворчал Лукас. Когда он ударил указательным пальцем по панели своего браслета, голограмма тут же погасла, и голос эксперта стих. Однако и тогда Корнелия даже не моргнула. Неподвижно застыв на месте, словно статуя, она по-прежнему сверлила взглядом пустоту, где за несколько секунд до этого светился грузный силуэт мистера Сингха.

– Кори? – обеспокоенно спросил Лукас, опустив на стол бокал с бренди. – Ты в порядке?

Вздрогнув, девушка наконец очнулась и медленно повернулась к брату. Последние годы в ее безжизненных стеклянных глазах Лукас не привык видеть ничего, кроме безразличия и отчужденности. И все же сейчас, впервые за долгое время, за пластом холодного равнодушия он вдруг заметил в них слабый, едва уловимой проблеск живой эмоции. Ненависть.

– Все в порядке? – уже тише и менее уверенно повторил он.

Встав с кресла, Корнелия накинула на плечи плед и, выпустив наружу свои гладкие волосы, бесшумно направилась в сторону двери под растерянный взгляд брата. Она остановилась лишь у самого выхода. Обернувшись, девушка посмотрела Лукасу прямо в глаза и внезапно улыбнулась.

– Если эта Мария Эйлер и впрямь Понтешен, – сказала она, отчеканивая слова, – то лучше бы ей и правда быть на том корабле. Надеюсь, все закончилось быстро, – добавила Корнелия. – Надеюсь, она мертва.

Бонусная глава «Белый георгин»

Посвящается моей дорогой подруге Софи Анри

До прибытия в систему Репаль оставалось примерно полчаса. Чувствуя, как томительное предвкушение разливается по венам, Питер Адлерберг то и дело ерзал на месте, нервно постукивая пальцами по подлокотнику. Терпение никогда не было его сильной стороной. Так же как и чрезмерная сентиментальность с легким налетом меланхолии, свойственная его ближайшим друзьям. Друзьям… После недавних событий вера Питера в то, что он и дальше может считать таковыми Алика и Андрея, серьезно пошатнулась. Хотя и тот и другой до последнего убеждали его в том, что никогда бы не позволили Конгрессу добраться до Адлербергов.

– Я верю тебе, Пит, – говорил Андрей, навещая его в камере, – но и ты должен верить мне. У меня есть план. Даже если за эти пару недель мы не найдем настоящую крысу, я позабочусь о вас с Робертом, но до этого момента мне нужно, чтобы ты оставался здесь. Адлербергам предъявлены серьезные обвинения. И повстанцы, и Конгресс должны видеть, что мы непредвзяты и соблюдаем нормы международного права.

Питер передернул плечами от отвращения. Возможно, Андрей и был искренен, но в те моменты он всерьез задумывался о том, могли ли считаться нарушением международного права вывернутые наружу кишки наследника Деванширских.

Тогда, сконцентрировав всю свою ненависть на Андрее, Питер и предположить не мог, что в подрыве Мельниса замешан Марк. Сжав челюсти, он мысленно себя одернул. Он не будет думать об этом. Только не сейчас. Марк Крамер – ничтожный трус, Алик Хейзер – сопливый слюнтяй, а Эндрю – закомплексованный психопат. Они не достойны его внимания, жалкие кретины. Он, Питер, на голову превосходит их всех! Вероятно, поэтому «Белый георгин» прислал приглашение лишь ему. Где-где, а в элитной масонской ложе балом правят точно не идиоты. Наконец его таланты оценили по достоинству.