Проиграв состязание, Дайл Дуилед обратился к Марбану с просьбой стать его наставником[970]
. Известно множество повестей, где человек, который не смог правильно ответить на загадку, погибал или был унесен демонами. Но есть и рассказы о том, как человек спасал свою жизнь, поставив перед противником неразрешимую загадку[971].Загадки (задачи), фигурирующие в «брачных» рассказах и ритуалах, преследуют одну цель — свести вместе несоединимое, объединить противоположное. В саге «Сватовство к Айльбе» мы встречаем много вопросов подобного рода, требующих отыскания поливалентного эталона[972]
:Что слаще меда? — Задушевная беседа.
Что чернее ворона? — Смерть.
Что белее снега? — Правда.
Что быстрее ветра? — Мысль.
Что острее меча? — Разум.
Что ярче искры? — Душа женщины меж двух мужчин.
Каждый ответ включает метафорическую трансмутацию прилагательного из вопроса. Есть и другие загадки, где ответ на простые вопросы дается в терминах двойственности объектов:
Сколько лошадей в Тайльтиу? — Две, кобыла и жеребец[973]
.Сколько деревьев в Ассале? — Два, зеленое и увядшее.
Едва ли стоит добавлять, что ответы на подобного рода вопросы можно найти лишь в ловкой игре общепринятыми категориями мышления.
Если мы не можем различить глубины в этих тонкостях и видим в каламбуре лишь «простейшую форму остроумия», нам следует помнить, что наше мышление устроено так, что мы и в мифе многого не замечаем. Современный человек склонен видеть в загадках и в мифах детские забавы и приходит в замешательство, обнаружив, что для ясновидцев и мудрецов древности в них было заключено глубочайшее знание. Вишну, верховное божество индуизма, неслучайно называют «космическим обманщиком»[974]
, тогда как само слово «брахман» означает «космическая загадка». «Выраженная в ритуале и через него, загадка содержит сумму корреляций, посредством которых открывается сокрытая архитектоника вселенной… С помощью игры загадок обнаруживаются великие взаимосвязи и важнейшие равноценности; это увертка, предназначенная для того, чтобы включить невыразимое в человеческий дискурс»[975].Но разве в основе всякого искусства не лежит эта переменчивая аморфность, эта загадочная магия, о которой мы говорили? Сколь бы точно ваятель ни воспроизвел сходство, он не достигнет цели, если скульптура его будет лишена совершенства формы и ритма или если он утаит, что она еще и камень. Точно так же стихи суть одновременность и синтез многих вещей, связанных и не связанных друг с другом. Это идеи, наложенные одна на другую в метафорах, выражающих сгущение смысла, это ритм, который не обязательно соотносится с синтаксисом, рифма, которая связывает слова, в иных случаях несоединимые, это аллитерации и ассонансы, что устанавливают связи там, где разум никаких связей не усматривает.
Но с точки зрения мифологической такие соединения вовсе не случайны и не надуманны. Это своего рода открытия, коренящиеся в неисчерпаемой сокровищнице вселенских аналогий. Их магия тысячелетиями восхищала человеческий дух и поддерживала его, ибо она способна уничтожить оковы бренного мира, и тогда свет вечности проникает в обыденное и наполняет его тайной. И сколь ни диковинны эти парадоксы, они соприкасаются с нашей собственной традицией, в которой Бог един и тройствен, а Спаситель — и Бог, и Человек, и один из главных ритуалов есть вкушение хлеба, который вовсе не хлеб, и вина, которое вовсе не вино.
Сокращения
С — Cardiff
Cb — Cambridge
D — Dublin
E — Edinburgh
L — London
NY — New York
О — Oxford
P — Paris
ACL —
AER — H. Frankfort,
AS —