Наследник для бандита

Я осекаюсь. Поднимаю глаза на уровень Мишиного лица, ловя его малейшую мимику, и вжимаюсь в угол кресла.

— И первое — если ты вдруг обнаружила, что мужик готов быть с тобой терпеливым, то лучше этим не злоупотреблять, — выдыхает с дрожью в голосе, — Иначе, можешь не заметить, как у него к херам закончится терпение! — делает глубокий вдох, — Второе — вина Валентины в убийстве доказана. И то, что она сейчас выздоравливает в хорошей больничке, а не на тюремной койке — это охренительный подгон. Лишение прав — это просто удобная страховка для всех сторон, а их, так уж вышло, очень много. В том числе это сделано для того, чтобы исключить соблазн Тимура поквитаться с Валентиной через парня. Теперь он вынужден сдувать с ребёнка пылинки. А Валя сможет видеться с сыном, время сами уж они обговорят…

От напора Мишиного монолога я в начале перестаю плакать, а потом невольно начинаю слушать. Слова пробивают броню моего обличительно-решительного настроя, и я не нахожу в себе сил сопротивляться, когда Буров в порыве хватает мою ладонь и на эмоциях сжимает ее до хруста.

— Я действительно не хотел тебе ничего говорить до прихода юриста… Маша? — его тон неожиданно меняется с кающегося на вкрадчивый и агрессивный, — А откуда ты узнала про документы?

Буров впивается в меня колючим, сканирующий взглядом.

— Что ты делала в моем кабинете?

— Я… — сглатываю вязкую слюну, — Файлы архивные по учебе хотела скачать. Методички. А потом документы эти увидела, — стараюсь звучать максимально правдоподобно в своём вранье, но голос дрожит, — У меня же здесь нет компьютера… Или мне нельзя туда входить? — понижая голос, жду реакции.

— Черт! — шумно выдыхает воздух, — Можно. Это твой дом. И завтра утром мы можем перевезти твои остальные вещи. Компьютер, шкаф, книги…

— У меня завтра пары! — перебивая, отрицательно качаю головой.

— Хм… — его брови взлетают вверх, — Ты что-то путаешь. Завтра лекций нет. Валера пару часов назад забрал в деканате твоё расписание, чтобы вписать в автомобильный график.

— Спасибо… — выдавливаю из себя, внутренне сдуваясь. Я буквально слышу лязг амбарного замка на своей золотой комфортной клетке. Дальше думать о том, чтобы уйти — просто без шансов.

— За что? — кривится Буров.

— За все… — отвечаю эхом.

— У меня такое ощущение, что мы с тобой на разных языках говорим — невесело усмехается Миша, — И понимаем друг друга, только когда раздеваемся…

— О, — не могу удержаться от едкости, — Частенько мы даже и до этого не доходим, а так, оголяем анатомически необходимые органы.

— То есть тебе и здесь со мной херово? — вкрадчиво понижает голос Буров. И я вижу, что у него начинает срывать тормоза. — Значит, ты просто так, блять, — рявкает он агрессивно, — Из банальной вежливости кончаешь каждый раз… Капец не повезло тебе!

— Миша… — мое лицо обдаёт жаром, а сердце начинает колотиться.

— Лучше помолчи! — предупреждающе шипит, — Я услышал просто за глаза и за уши.

Он втыкает передачу и выжимает газ, выезжая за забор.

Я с опаской рассматриваю мужской профиль. Сжатые зубы, прямой взгляд, ходящие по скулам желваки, вижу даже пульс, бьющий по его вискам. Машинально считаю. Сто двадцать… Действительно переживает.

Неожиданно понимаю, что больше не могу воевать. Это ничем не закончится. Нужно как-то подобрать слова и действительно поделиться с Машей своими страхами. Он же все решит. Пусть в своей справедливой версии…

— Миша… — сдавлено шепчу, потянувшись к его руке, но он ее убирает на руль.

— Я не хочу ругаться за рулём, — резко прерывает меня, — Видимо, почти суток на раздумья тебе оказалось мало.

Растеряно прижимаю к своим губам пальцы.

Миша разгоняет машину до сотни, не обращая внимания на дорожные дефекты. На очередной яме я подлетаю вверх и больно бьюсь макушкой об дверной пластик.

— Ай! — хватаюсь за голову рукой и чувствую, что обида подкатывает к горлу.

— Машка! — беспокойно зовёт Буров и сбрасывает скорость, — Прости. Черт! Больно?

— Досадно, но ладно… — хмыкаю.

Миша включает аварийку и тормозит прямо на середине дороги.

— Дай посмотрю… — отстегивает свой ремень и тянется руками к моему лицу.

Пальцы нежно касаются щеки. Мне хочется потереться об них, как кошке.

— Ну за что? — прикрываю глаза, — Почему я не полюбила кого-то другого?

— Типо Руслана? — слышу опасный шёпот Миши, а его руки скользят на мой затылок и сжимают волосы.

От легкой боли распахиваю глаза и сразу врезаюсь взглядом в бездонные Бурова. В них так много всего: страсть, ревность, беспокойство…

— Ну а чего же ты терялась? — зло прищуривается, а мне становится жарко от адреналина.

— Пробил?

— Да! — агрессивно.

Моя ладонь взлетает и ложится на его скулу. Буров прикрывает глазам и тут же снова открывает.

— Не щелкнуло… — отвечаю честно, — А с тобой только прикасаешься…

Запнувшись от ощущений, теряю мысль. Его пальцы начинают выписывать узоры по моему затылку. Я слепну.

— Да что ж такое… — с рычанием он срывается и впивается поцелуем в мои губы.

Голову начинает кружить от нехватки кислорода, но остановиться — это невозможно.

Миша дергает мою блузку вверх из юбки и запускает руку под край. Сжимает грудь.