Наследник для императора

Выглядела она все еще по-боевому, потому признаваться и говорить всю правду было боязно. Чего доброго, еще за сделку с Дрегасом и Ингрид получу. Допустим, за побег из дома наказание заслужила, тут я не спорю, но вот об остальном говорить не хотелось.

— Я… э-э-э… — пыталась хоть что-то придумать с ходу. Не получалось.

— Может, присядем? Поговорим, — взял инициативу в свои руки Дирк, видя, что мама начала успокаиваться.

— Кетрин, может, все же объяснишь, почему упираешься и не соглашаешься стать женой дракона? — строго, но с ноткой теплоты в голосе спросила меня родительница, усаживаясь за стол.

— Он же дракон, — ляпнула я, не зная, как еще объяснить ситуацию, созданную Дирком, не вдаваясь в подробности.

— У каждого свои недостатки, — отмахнулась от моих слов мама. — Дирк, как же ты не смог уговорить девушку стать тебе женой? Совсем навыки обольщения потерял?

— У нее ваш характер. Чуть что, сразу хватается за то, что потяжелее, — улыбаясь, начал наводить на меня напраслину коварный дракон.

— Неправда! — возмутилась я. — Всего-то пощечину дала!

— У тебя рука знаешь какая тяжелая? — Дирк потер пострадавшее место на лице.

— Я по другой щеке била, — поправила его я.

— Ах да! — тут же исправился дракон и стал тереть вторую щеку.

— Вижу, будет в вашей семье согласие, — довольно произнесла мама. — Все как положено, сначала шум и ссоры, а затем любовь и взаимопонимание. Что ж, дети, даю вам свое согласие на брак. Хоть и поздно вы за ним пришли, живот уже заметен, но ничего, спасибо, что уважили мать.

— Мам, а это правда, что ты дракон из рода Лазурных? — неожиданно для самой себя спросила я.

— Что за глупости тебе в голову пришли? Какой я дракон? — изумилась мама и провела рукой по волосам.

Весь ее вид выражал крайнюю степень удивления, и будь я посторонним человеком, никогда бы не заметила, как дрогнули пальцы на натруженных руках, а фигура невольно напряглась. В это же время от нее пришло чувство вины и опасности. Хотя мама старалась держать свои эмоции под контролем, ведь она хорошо знала мои способности к эмпатии, но неожиданный вопрос, заданный в лоб, захватил ее врасплох.

— Так, значит, это правда, — нахмурилась я, правильно истолковав реакцию родительницы.

— Детка, не придумывай, — мягко отмахнулась от моих выводов мама, но внутренне вся насторожилась.

— Трактаты о драконьих связях, двадцать лет работы на фабрике гномов без единой болезни, душегрейка из горного козлика, высокий рост и аристократическая внешность… Вы дракон, леди Гарлиз Гротт, сбежавшая более двадцати лет из рода Лазурных драконов, — безжалостно перечислила я, глядя ей прямо в глаза.

— Твоя работа? — гневно полыхнула взглядом на Дирка леди Гротт.

Теперь это была не простая женщина из народа, а настоящая леди, перворожденная. Зрачки впервые в жизни в моем присутствии стали вертикальными, а радужка окрасилась в интенсивный лазурный цвет. При темных, почти черных волосах контраст стал столь разительным, что я смотрела на происшедшие изменения во внешности родного человека завороженно и с каким-то священным испугом.

Леди из рода Лазурных драконов даже выглядеть стала иначе — плечи неуловимо расправились, сама она подтянулась, став еще более высокой. И весь ее величественный образ никак не вязался с простой домашней одеждой из дешевой, но добротной ткани.

— Прошлое всегда возвращается тогда, когда совершенно не ждешь, и напоминает о нем самое близкое и родное существо, от которого такого не ожидаешь, — с горечью в голосе произнесла мама.

Уголки губ дрогнули и опустились вниз, словно мама посчитала меня предательницей, заставившей вернуться в прошлую жизнь, где она была представительницей рода Лазурных драконов. Отчего-то это воспоминание было для нее самым ужасным и неприятным. Она сидела, внешне спокойная, но в душе ее бушевала буря.

— Ты не хотела, чтобы я знала? — тихо спросила я.

— Я старалась забыть этот период моей жизни, — чуть помедлив, призналась мама.

— Почему? Вы дракон, и этого не изменишь, — сказал Дирк.

— Потому что не хочу быть драконом. Не хочу, чтобы моей дочерью торговали так же, как и мной, выдавая замуж за престарелое ископаемое только потому, что ему срочно понадобился наследник, — глухо произнесла мама и даже согнулась под тяжестью воспоминаний.

— Вам тогда сколько было? — сочувственно поинтересовался Дирк.

— Семнадцать, а ему больше трех сотен лет. Лорд Катран Гротт, мой троюродный прадедушка, решивший взять себе в жены молодую драконицу и основать еще одну ветвь Лазурных драконов, — с болью и печалью отозвалась она.

— Он уже давно мертв, — сказал Дирк, поняв, о ком идет речь.

— Знаю, но это не изменит того, что мои родители с радостью продали меня, — ожесточенно произнесла мама.

Боль от предательства родных ей существ, пропасть, разделившая тогда ее с семьей, горечь от всего происшедшего накатили так сильно, что я едва смогла сделать вдох. Бедная мамочка, мне было ее жаль до слез. И сейчас я понимала причины того, что она скрывалась сама и не говорила правду мне.