Наследник для императора

– Бездна! Я приставлю к тебе женщин для охраны, – недовольно произнес дракон.

– Не нужно, любимый, я больше не собираюсь совершать ничего подобного, – постаралась она успокоить разволновавшегося мужа. – Но мы уходим от темы разговора. Ты готов принять ответственность не только за наши жизни, но и за судьбу Кетрин, а также ее нерожденных детей? Ведь вполне может статься, что больше у девушки не будет шанса на достойную жизнь.

– Ингрид, ты все неправильно понимаешь! – постарался прервать разговор Дрегас и прошел вглубь комнаты, отчего его голос стало хуже слышно.

Только вот бурлившие в нем эмоции не замечали преград. Боль, ярость, нежелание принять действительность и огромная, всепоглощающая любовь к жене. Этот властный дракон не мог представить себе жизни без своей любимой. Как и измены ей.

И тут вновь заговорила Ингрид. Тихо и очень печально.

– Дрегас, старейшины не оставят нас в покое, едва Торонт сообщит им о моем бесплодии.

– Я запрещу ему об этом говорить, – донеслось до меня едва слышно.

Видимо, дракон сел в кресло вдали от открытой двери, где продолжала стоять Ингрид.

– Они сами обо всем догадаются или, скажем, просто вызовут его на допрос. Ты сам знаешь, что человеку трудно противостоять драконам, даже такому сильному магу, как Торонт. Это дело времени, а оно работает против нас. Я не становлюсь моложе, у нас все меньше шансов убедить старейшин в моей способности родить ребенка. Ведь каждая наша неудача забирала несколько лет моей жизни.

Ингрид обреченно замолчала. Она понимала, что сейчас это последняя возможность в ее жизни стать матерью, пусть даже приемного ребенка, хотя и от любимого дракона.

– Нам недолго осталось быть вместе. Пройдет год, и старейшины добьются, чтобы нас развели. – Ингрид судорожно вздохнула. – Или постараются сделать тебя вдовцом, чтобы на законных основаниях женить снова.

– Этого никогда не будет! – гневно воскликнул Дрегас.

– Будет, и ты сам об этом знаешь. – Она сделала шаг в комнату, потом еще шаг. – Дрегас, любимый, согласись на мое предложение, сделай меня счастливой!

– Ингрид, то, о чем ты просишь, просто невозможно!

– Возможно и выполнимо! – Ингрид вновь остановилась, и только потому у меня была возможность услышать слова дракона.

– Я не хочу никакой другой женщины, кроме тебя, дорогая. – С этими словами он подошел к ней и крепко обнял.

– Дрегас, я люблю тебя, и можешь себе представить, насколько мне будет больно знать, что ты даришь свою нежность другой, но ведь это будет Кетрин. Понимаешь? Она профессионал и не допустит личных отношений, – проговорила несчастная женщина.

Бездна! Как же им трудно!

– Милая, давай забудем хоть ненадолго обо всем этом и будем вновь, как когда-то, только ты и я, – наклоняясь к лицу жены и нежно ее целуя, говорил торопливо Дрегас.

Он старался оттянуть этот разговор, понимая, что его жена была во всем права. Дрегас покрывал поцелуями лицо своей единственной и ненаглядной женщины, увлекая своей страстью и нежностью. Ингрид еще какое-то время пыталась ему что-то сказать, возразить, но поцелуй в губы прервал всяческие речи, обволакивая и завораживая.

Я прикрыла глаза и купалась в этих безумно сильных и ярких эмоциях. Пусть они не мои, но чувства были настолько чистыми и искренними, что невольная улыбка впервые за долгое время появилась на моем лице – я словно сама ощущала их страстный поцелуй. А потом по мановению руки дракона погасло яркое магическое освещение, оставив лишь один камин, ярко пылающий в их спальне.

Улыбка так и не сходила с моего лица, я тихо прошла к себе в комнату и закрыла за собой дверь. Дракон остался непоколебим, но Ингрид не теряла надежды. Что ж, даже будет интересно остаться здесь на несколько дней, чтобы понаблюдать за этой борьбой – дракона и его любимой женщины.

Горячая вода в ванне набралась быстро, дав возможность расслабиться и согреться моим замерзшим косточкам. Завернувшись в теплую рубашку, явно не предназначенную для приема клиентов, отправилась спать в мягкую и очень уютную постель. Вся комната была отделана в нежно-салатовом цвете, даже постельное белье цвета мяты гармонировало со всем интерьером.

Неожиданно вспомнились слова Ингрид, что у меня не будет будущего, если Дрегас откажется. На душе заскребли кошки. Она права, я ничего толком не умела. Если не возвращаться в заведение мадам, то мне виделся только один путь – на фабрику к гномам, где все еще продолжала работать моя мама.