Наследник Драконов. Время любить

Ивон зажмурилась и уткнулась лицом в подушку, вцепилась в нее зубами; пальцы короля гладили теперь только там, и касания их были не случайны. Один палец короля лег на ее анус, прижал пульсирующую дырочку, и гладил долго-долго, чуть прижав. Это была неспешная и мягкая ласка, но Ивон показалось – все меж ее ногами горит от неторопливых касаний короля. Она чуть слышно заскулила, чувствуя, как течет, как сок ее желания предательски благоухает в воздухе и чуть двинулась, лишь чуть, чтобы король что-то сделал. чтобы он перебил это жгучее ощущение. Но он сделал только хуже.

Теперь его пальцы порхали над ее телом, чуть касаясь ее ануса, а ей казалось – ее пронзают сотни игл, да так остро, что вздрагивает и подтягивается ее напряжённый живот. Сама не помня как, она оказалась на широко расставленных коленях, бесстыдно подняв вздрагивающие ягодицы, уткнувшись лицом в подушки, поскуливая и подрагивая.

Пальцы короля все гладили и гладили ее анус, чуть касаясь самыми кончиками мокрой кожи, и Ивон готова была умолять, чтобы он прекратил эту пытку или сделал что-то, что выведет ее из этой тонкой, напряженной, полной муки и блаженства дрожи.

Масло полилось еще, касания стали не такими острыми, зато один палец коварно скользнул внутрь ее тела сзади, и Ивон выкрикнула во все горло от неожиданности и сбывшегося ожидания. Это проникновение потушило острые, невыносимые ощущения, но подарило приятную тяжесть на миг, отчего ее живот наполнился мягкими спазмами. Посмеиваясь, король снова погладил ее – и снова ее пальцы скользнули внутрь ее разгоряченного тела, заставив ее кричать.

Все существо Ивон вибрировало, распаленное донельзя, жаждущее наслаждения и освобождения от прекрасной и горячей муки. Каждое неглубокое, острожное проникновение в свое тело сзади она встречала с криком, напряженная, измученная, жаждущая, что непривычные ощущения ее успокоят. Но король только начал свою игру.

– Вот это сладко, – произнес он, оглаживая ее дрожащее тело ладонью вдоль позвоночника, пояснице, по ягодицам, до самой раскрытой перед ним промежности. – Твоя покорность и подчинения – сладко. Твое желание – сладко.

Его пальцы жестко вошли в ее анус, удерживая ее как крючком, Ивон захлебнулась от ощущений, и почти тотчас же длинный драконий язык вошел в ее лоно, слизывая ее сладкий сок желания.

Медленно и осторожно двигались они в ее теле, поочередно заполняя его, массируя девушку изнутри, терлись через тонкую перегородку. Ивон, казалось, забыла как дышать.

Пальцы короля были к ней безжалостны; отыскав какое-то местечко, они стали давить, гладить там, так настойчиво и вкрадчиво, что Ивон раскричалась, понимая, что не может контролировать своих чувств. Она виляла задом, сама бесстыдно насаживаясь на тревожащие ее пальцы, сама терлась о жесткий драконий язык и сама задевала самыми чувствительными точками о его шероховатую поверхность до тех пор, пока мягкой волной удовольствие не охватило ее тело, не ударило, пьяня в затылок, дурманя разум.

Когда все ее тело охватил белый огонь наслаждения, она не могла противиться рукам короля. Он ухватил ее и, спазмирующую, жадным мокрым лоном насадил на свой жесткий огромный член, чтобы уловить последние отклики ее наслаждения и продлить их.

Он взял ее сзади, нетерпеливо, как дикий зверь берет самку, пронзил ее сильно, безжалостно, грубо прижав ее лобок рукой так, чтоб было удобнее направлять внутрь ее тела свой член, и сразу проник на всю длину, одним толчком, жестко и сильно. Покоряя. Терзая. Властвуя. Наслаждаясь. Мучая.

От этого толчка Ивон с криком выгнулась, корчась в сладких судорогах на его члене, но тут же опала на грудь королю, растворяясь в его нетерпеливой, жадной ласке.

Его член, как огромный поршень, двигался в ней, толкался, терзая, разрывая, даря страстное, кипучее наслаждение, долгое и желанное. Все тело девушки было слабо, мягко и беззащитно, Ивон растворялась в невероятном мощном потоке удовольствия и собственной покорности, которая так возбуждала и распаляла короля. Влажные шлепки тел друг о друга заглушались девичьими стонами, Ивон дрожала, чувствуя, как ласковые королевские пальцы становятся жёсткими, как они терзают ее, насильно разводя в разные стороны ее дрожащие бедра, и как член короля проникает в нее резкими точками все глубже и сильнее, массируя ее чувствительную глубину.

Он вдалбливался и вжимался в ее хрупкое податливое тело, терзал ее и выжимал из нее крики и стоны, беспомощные, животные, развратные, и его горячие губы, целуя ее разгоряченную шею, уши, шептали:

– Вот что по-настоящему сладко...

***

– Ты наденешь вот это. Платье шиповника хорошо, но оно из осеннего холодного утра. А сейчас все должны видеть, что взошло солнце. Это мой подарок тебе – первый. Я хочу, чтобы ты улыбалась. Хочу, чтобы тебе было хорошо. Чтобы ты чувствовала себя выше всех.

Король смотрел на Ивон своими нечеловеческими глазами. Взгляд их был невероятно проникновенен, и девушка поняла, что король своим роскошным жестом не просто одаривает понравившуюся наложницу – он ее поддерживает. Тактично, незаметно, под локоток.